— Витя, у меня есть к тебе просьба, — когда он вышел из палатки, догнала его Таня.
— Все, что могу, — слегка развел он руками.
— Вот у этой женщины муж тяжело ранен. Мы сделали все, что могли. Но, к сожалению, вытянуть его не сможем.
При этом она указала на давешнюю помощницу, стоявшую чуть в сторонке, и нервно мявшую передник, измазанный в крови.
— И? — уже понимая к чему она клонит, поинтересовался он.
— У тебя ведь есть заряды в «Аптечках».
— Прости, но они предназначены для солдат. Я думал, что это очевидно.
— У них восемь детей, мал мала меньше. Ее работа в госпитале временная. Он единственный кормилец, и получил ранение работая на рытье траншей для твоего взвода.
— Не нужно путать, Таня. Он делал это не для меня, и не для моих людей, а для защиты своей семьи.
— Витя, они ведь не выживут без него.
— Они не первые и не последние кто лишился кормильца. И поверь, их шансы выжить будут куда меньше, если сюда придут японцы.
— Каким же ты стал… — осуждающе произнесла она, отступив на шаг.
Потом резко обернулась, и направилась в палатку операционной. Виктор смотрел ей в след, сознавая, что возможно вот это было последней каплей, положившей конец отношениям. К слову, так толком и не начавшимся. Ведь он только что хладнокровно убил главу большого семейства. Вот только поступить иначе нельзя.
И причина даже не в том, что лишний заряд может спасти жизнь тому, кто стоял с ним плечом к плечу в бою. В конце концов они солдаты, и их долг умирать, спасая жизни гражданских. И они это уже делают. Там. На рубеже. Как бы пафосно это не звучало. Баева и ее соратники могут сколько угодно считать, что с приходом японцев гражданское население не подвергнется опасности. Но Нестеров точно знает, что это не так. А потому и выбор его очевиден. Н-да. Только похоже, что лишь для него.
— Пятьсот четырнадцатый, ответь пятьсот первому, — вызвал Виктор, устроившись в МБТ.
— На связи, пятьсот четырнадцатый, — отозвался Туников.
— Как обстановка?
— Самураи опять приближаются. Уже в двухстах метрах. Я пока не стреляю, а то начнут долбить в одну точку, а тогда у них может и получиться.
— Все верно, пятьсот четырнадцатый. Просто наблюдай. Все в сборе? — это уже к собравшимся у МБТ бойцам.
— Так точно, — довольно бодро за всех ответил Хань.
Виктор посмотрел на него, и под ложечкой тут же засосало от чувства вины. Быть может он его обрекает на смерть. А может и на жалкое существование инвалида. К сожалению, «Аптечки» не всесильны, и с болячками перешедшими в хроническую форму бороться не умеют. Возрождение же у пулеметчика отсутствует. Без среднего образования рост Сути замер на третьей ступени.