Ни одна не ужалила, - и Мишка стал карабкаться в гору храбрее.
А гора песчаная. Мишка старается, лезет, - а песок под ним осыпается. Мишка сильней нажитмает, - песок скорей осыпается. Мишка ворчит, сердится! Наддал со всей силы. Глядь, - что такое? - вся круча поехала! И он с ней едет, едет - и приехал как риаз на то же место, откуда полез в гору...
Сел Мишка и думает: "Как же теперь быть? Этак ввек никуда не влезешь".
Ну да ведь Мишка - башка: живо придумал, как горю пособить. Вскочил да назад по речке, - откуда пришел. Там без труда забрался по траве на невысокий берег и опять сюда, к обрыву.
Лег на брюхо, заглянул вниз: тут они - ласточкины дупла, - прямо под ним! Только лапу протянуть.
Лапу протянул, - нет, не достать!..
А ласточки над ним вьются, пищат, жужжат! Надо скорей.
Посунулся осторожно еще впереед, обе лапы тянет, - вот уж, было, совсем достал, да - кувырк!
Ах ты, глупая ты, толстая, тяжелая медвежья башка! Ну, куда такую башку годовалому медвежонку? ОВедь перевесила...
Летит Мишка под кручу, через голову кувыркается, - только пыль столбом!
Летит вниз, - сам себя не помнит, - да все шибче, шибче...
Вдруг - раз! - его кто-то по лбу.
И стоп: прикатил Мишка, - сидит.
Сидит качается: очень здорово его по лбу треснули. Чихает сидит: в нос песку набилось.
Одной лапой шишку трет на лбу: большущая шишка на лбу выскочила! Другой лапой глазенки протирает: полны глаза песку да пыли.
Ничего толком перед собой не видит. Только будто маячит перед ним кто-то высокий, черный...
- А-а-а, так это ты меня по лбу! - Мишка взревел. - Я ж тебя!.. Ррразоррву!
Пал на четвереньки, встал на дыбы - лапы над головой, - да рраз! - со всей силы черному в грудь.
Тот с ног. И Мишка не удержался: за ним следом. Да оба, обнявшись, бутлых в воду!
А под обрывом омут-то глубокий...
Ушел Мишка в воду весь - и с головой.
Ну, ничего: всплыл все-таки.
Лапами заработал, черного от себя оттолкнул: черный тоже всплыл. Мишка кое-как лягушкой, лягушкой, до того берега вплавь.
Выскочил на берег - и без оглядки, полным ходом мах-мах - в лес!
Береговушки за ним тучей мчатся. Кричат:
- Грабитель! Разоритель! Прогнали, прогнали!
Мишке и оглянуться некогда, вдруг там за ним еще тот - черный гнонится?
А черный в отмуте плавает: это пень. Высокий, почерневший от старости ольховый пень.
Никто Мишку по лбу не стукал: сам Мишка на пень налетел, лбом об него стукнулся, как с кручи-то летел.
Башка-то у Мишки башка, а сам еще маленький. Многому еще учиться надо без мамы.