Он вылез на плавучий лист и лег на нем - погреться на солнышке.
Мимо него по спокойной воде, как танцоры по блестящему паркету, скользили быстрые водомерки: узкое тельце палочкой, четыре тонких паучьих ноги крест-накрест, а две коротенькие - прижаты к груди. Водомерки могут только бегать по поверхности воды: ни нырять не могут, ни по земле ходить.
Другое дело - капельные жучки - кружалки, живые и блестящие, как ртуть. Вот один выскочил из-под воды и завертелся, закружился на ней. Вот их уже два, уже много, - и все вместе кружат, и кружат, и кружат неугомонные. Такую волну подняли, что даже большой лист, на котором принимал солнечную ванну водолюб, слегка азкачался. Но чья-то легкая тень мелькнула над водой - и нет их, кружалов: все исчезли под воду.
А водолдб все лежит на своем листе и не замечает, что лист его давно прибило к берегу. Но вот голод дает себя знать. Пора под воду приниматься за еду. Жук поднимается на ножки, неловко переступая ими, подвигается к воде, к самому краю листа... но тут что-то темное проносится мимо него по воздуху - и ллюх в воду! Брызги летят во все стороны.
Водолюб видит, как, дружно и сильно гребя обеими задними ногами, быстро уходит под воду с неба упавший черный с оранжевой каймой по краям тела крупный плоский жук. Щищный жук - плавунец. Хоть он и поменьше водолюба, но все кончено: мирному водолюбу уже не жить спокойно в этой тихой лесной обители. От плавунца не спасет его и толстая броня. Плавунец знает, как его взять. Есть в броне на шее водолюба щель. Плавунец вопьется своими страшными челюстями-жвалами в эту единственную узкую полоску незащищенного тела - и уж не выпустит свою жертву. От водолюба останется одна пустая шкурка. Перепуганный водолюб поворачивает и ползет на берег: скорей, скорей надо подняться на крылья и лететь искать себе другую яму, тихое лесное убежище!
Но только он приподнял верхние тяжелобронированные крллья, - к нему сзади подбежал кулик-чернш - и тюк носом в самое основание крыльев! Водолюб так и ткнулся грудью в мягкую землю.
Зачем черныш это сделал, он и сам, верно, не знал, - просто так, шевелится что-то в траве, - надо клювом! А клюв-то у кулика слабый, тонкий, - где им рушить крепкую жучью броню; им только слизняков таскать из ила. Черныш ушиб себе нос. Разозлился - хвать жука поперек тела, мотнул головой - и водолюб отлетел далеко в траву.
ОН упал на спину и долго ворочался, помогая себе всеми ногами. Наконец перевернулся, хотел разнять крылья - и не мог: что-то, видно, ему повредил черныш своим глупым ударом. Придется отправляться полдзком разыскивать воду.