Ещё удар. Сильный. Я пропустила вдох и зажмурила глаза.
— Семь, — прошептала я.
Пауза:
— Ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил он.
Понятно, точно проверяет. Во мне заговорил дух противоречия:
— Нет, Сэр, — ответила я и приготовилась к восьмому удару.
Но его не последовало. Казалось, прошла вечность, а он не бил и даже не прикасался ко мне. И чего мы ждём, играем на моих нервах, оттягивая худшее?
— Тебе больно? — неожиданно спросил мужчина.
— Да.
— Тогда почему не говоришь «Жёлтый»?
— Я могу терпеть, — ответила я честно, не задумываясь о последствиях.
— Ты хочешь, чтобы я перестал?
— Вы мой доминант, вам решать, Сэр.
— Ответь на вопрос, Дженифер, — приказал он.
Хорошо хоть не «саба». И что ответить? Правду?
— Нет. Но хочу, чтобы вы не били так сильно.
Ты хотел правду, я её сказала. Теперь тебе решать — называть меня за неё или нет. Но он снова поменял тему и удивил меня своим тихим вопросом:
— Ты со всеми настолько предельно откровенна, как со мной?
— Нет, — протянула я, больше не слыша в его голосе властных доминантных ноток.
— Тогда почему со мной такая?
Я, не задумываясь, быстро ответила, пока не передумала сказать правду:
— С тобой я хочу быть откровенной. Быть такой, какая я есть. Не хочу бояться делать то, чего действительно хочу. Ты ведь сам сказал — никто здесь не осудит меня за это, — и сразу пожалела о том, что сказала правду, так много правды, вывалила на него как ушат холодной воды. Да еще обратилась к нему на «ты». Не нужно ему столько знать. Он может подумать обо мне плохо, неверно истолковав моё признание. Или наоборот, истолкует его верно и тогда точно осудит.
— Хорошо, что твоя подруга не повела тебя на балет, — помолчав, протянул Мастер Шон и добавил. — Ты истинный сабмиссив, Дженифер.
Из его уст это прозвучало как наивысшая похвала. А последний, не сильный удар по моим ягодицам, показался лучшей наградой за правду.
— Восемь, — сказала я и улыбнулась.
Он помог мне подняться, а затем надавил на плечи, принуждая стать перед ним на колени:
— Теперь извинись.
Я непонимающе уставилась на него, соображая, за что должна извиниться.
— За то, что разговаривала с нижней Мастера Ричарда, — подсказал он и в его голос вернулись нотки доминирования.
— Простите, Сэр, что разговаривала с нижней Мастера Ричарда, без вашего разрешения, — произнесла я речь Одри, и, не подумав, добавила. — Хотя мы не произнесли ни единого слова.
— Мне кажется, ты не поняла, за что только что была наказана, саба, — тихо сказал он.
Спокойно, Мастер Шон. Сейчас я исправлю свою оплошность.
— Мне тоже кажется, что не поняла. Пожалуйста, Сэр, объясните мне, если вам не трудно.