Случай с графами Глостерским и Херефордским был не единственным. Королевский бейлиф в Монтгомери Бого де Новилл принес жалобу на Эдмунда де Мортимера Уигморского, который своей властью схватил человека, подозреваемого в совершении уголовного преступления, заточил его в тюрьму, судил своим судом и приговорил к казни, вопреки требованиям Новилла выдать обвиняемого. Эдуард вызвал учинившего самоуправство лорда на свой суд. Эдмунд де Мортимер не стал противиться воле короля, поэтому отделался сравнительно легким штрафом в 100 марок. Однако его владения в Уигморе также были лишены всех древних свобод и привилегий, превратившись в простые феодальные лены. Особенно унизительным для лорда оказалось требование передать-таки Бого де Новиллу тело казненного преступника, с тем чтобы оно было повешено, но уже согласно королевскому закону.
Ни финансовые убытки, ни территориальные потери, ни угроза тюрьмы не были бы для лордов марки столь же тяжелы, как уязвленная гордость — их всевластие в собственных наследственных владениях ушло в прошлое, полуавтономность пограничных земель была фактически упразднена. Борьба за полное уравнивание статуса лордов марки и прочих английских лордов велась еще долго, но первый, самый решительный шаг был сделан Эдуардом I. Король не посягал на юрисдикцию магнатов пограничья, если они не выходили за те рамки, которые он считал приемлемыми. Однако его судьи жестко утверждали превалирование королевских законов над местными обычаями и старыми привилегиями, которыми так долго кичились лорды марки.
Эдуард I также призвал на суд еще одного приграничного феодального барона — Теобальда де Вердана, враждовавшего с Николасом приором Лантонийским. Когда королевский шериф начал расследование этой междоусобицы в Эвиас-Лейси, Вердан воспрепятствовал отправлению судопроизводства, явившись на вызов с вооруженным отрядом в 600 человек. Но с королем такие фокусы не проходили, и Теобальду пришлось отправиться за решетку. Свободу себе он добыл, только уплатив штраф в размере 500 фунтов.
Поставив на место лордов марки, Эдуард I вновь обратился мыслями к крестовому походу. Хотя он и приостановил подготовку, но формально от него не отказывался и не забывал о нем ни на минуту. К тому времени ситуация в Святой земле стала совершенно безнадежной, поскольку 30 мая 1291 года мамлюки захватили последний оплот крестоносцев — Акру. Весть о падении крепости привела в шок весь христианский мир.
В конце мая 1292 года Эдуард I вернулся на Север и в канун праздника Иоанна Крестителя, то есть 23 июня 1292 года, написал королю Венгрии Андрашу III Венецианцу из Берика-апон-Туида: «Что касается того, что ваша светлость благородно предложила нам для служения Господу и для чести и величия веры христианской, то за щедрость вашу мы приносим вам благодарность, провидя в этом великое и трепетное желание служить Ему (ибо несчастная Святая земля была освящена Его кровью). Поскольку перед тем, как мы приняли вашего посланника, мы приказали и твердо объявили о подготовке нашего перехода через море, от сего нашего ордонанса отступить мы не можем. Однако касательно тысячи рыцарей и конных лучников, которых за свой счет на один год для помощи в указанной Святой земле вы предложили нам предоставить при переходе по суше, мы повторно приносим вам свою благодарность»