На этот раз он был обеспокоен продолжавшимися междоусобицами, которым с упоением предавались заносчивые и гордящиеся своей независимостью лорды Уэльской марки. Победить это зло не удавалось пока ни одному английскому монарху. Вот уже двести лет они устанавливали на приграничных территориях свои законы, ведя по собственному усмотрению частные феодальные войны. Королю не оставалось ничего другого, кроме как вынужденно мириться с подобной вольницей, поскольку лорды марки прикрывали западные границы страны и отражали набеги валлийцев. Теперь, после двух дорогостоящих кампаний, Уэльс был приведен в подчинение и приграничные лорды из защитников королевства превратились в простых смутьянов, которые своим эгоистичным поведением способны были в одночасье разрушить то здание законности и порядка, которое Эдуард I так кропотливо возводил. С его вступлением на трон они вроде бы притихли, но во время длительной поездки короля в Гасконь междоусобицы вновь вспыхнули в Уэльской марке.
Конкретным поводом для вмешательства короля стала распря между самым богатым и могущественным магнатом Гилбертом де Клэром графом Глостерским и лордом — верховным констеблем Хамфри де Боэном графом Херефордским и Эссексским, не утихавшая уже как минимум в течение двух лет. Началась она с того, что граф Глостерский задумал построить замок в Морле — на земле, которую граф Херефордский считал своей. Договориться миром графам не удалось, а посему им пришлось прибегнуть ко второму традиционному для приграничья способу решения конфликта — частной войне. Полилась кровь, пылали дома, гибли посевы.
Позиции у Хамфри де Боэна были значительно слабее, чем у Гилберта де Клэра, который приходился зятем самому королю. Кроме того, граф Херефордский не сумел приобрести в марке верных союзников. Напротив, он враждовал, и тоже по территориальному вопросу, еще и с другим могущественным соседом — Джоном Гиффардом. Поэтому Хамфри де Боэн решил пренебречь воинственными обычаями пограничья и направил жалобу непосредственно королю. Эдуард I приказал обоим графам немедленно прекратить междоусобицу. Хамфри де Боэн повиновался, однако Гилберт де Клэр, надеясь на родство с королем, проигнорировал его волю.
Спорить с Эдуардом I было себе дороже. В октябре 1291 года король созвал парламент в Абергевенни — городе на реке Аск, в самом сердце Уэльской марки. Оба магната были признаны виновными в похищениях скота и убийствах людей. Приговор звучал сурово — заключение и конфискация имущества. Впрочем, смутьяны могли облегчить свою участь, выразив покорность королю и искупив свое бесчестье. Как и следовало ожидать, они согласились заплатить за освобождение: строптивый граф Глостерский выложил десять тысяч марок, а смирившийся граф Херефордский — тысячу. Затем король нанес им основной удар. Земли Гилберта де Клэра в Гламоргане и Хамфри де Боэна в Брекноке были переданы королю и только потом возвращены прежним владельцам, но уже не по древним хартиям, а по королевскому пожалованию как ленные владения.