– Шантаж, да? – Майкл встречается взглядом со мной. – Что-то новенькое. Этому тебя мамочка научила?
Он словно бы весело улыбается, но я вижу, как крепко сжаты его губы и как мрачен его взгляд.
На самом верху кучки документов, уже припорошенных снегом, лежит паспорт на имя Майкла О’Брайена, который мы нашли в коробке от овсянки. Майкл наклоняется, подбирает его, стряхивает снег и задумчиво смотрит на фотографию. Интересно, о чем он думает, глядя на свой единственный настоящий документ.
И вдруг он резко поворачивается и бросает паспорт за борт.
Я инстинктивно бросаюсь в сторону, чтобы поймать паспорт. При этом я отвожу взгляд ровно настолько, чтобы Майкл успел кинуться ко мне с быстротой змеи и толкнуть меня. Подошвы моих сапог скользят по мокрой палубе, я падаю, пистолет выпадает, а когда я встаю и выпрямляюсь, он уже в руке у Майкла, и он целится прямо в меня.
Он даже не медлит – сразу тянет к себе спусковой крючок.
Снег вертится дикими вихрями, ветер крепчает. Волны жадно налетают на борта яхты. Пистолет издает щелчок.
И ничего не происходит. Конечно, не происходит, потому что пистолет не заряжен. Зачем рисковать без необходимости? Мы ведь не собирались убивать Майкла.
Майкл смотрит на пистолет в своей руке, выражение лица у него необычайно глупое. Он снова тянет спусковой крючок, и снова раздается щелчок, и снова паника искажает черты лица Майкла.
Третий щелчок… и Ванесса наносит удар по виску Майкла веслом от спасательного плотика.
– Шел бы ты к такой-то матери! – кричит она.
Майкл без чувств валится на палубу. Ванесса снова бьет его, и я слышу мерзкий глухой хруст – такой звук мог издать только треснувший череп. А она продолжает наносить удары и выкрикивать ругательства. Я подбегаю к Ванессе и выхватываю из ее рук весло, а потом обнимаю ее, чтобы она перестала кричать.
Она дрожит и пытается освободиться. Она вся мокрая, и сначала я думаю, что она от снега промокла насквозь, но потом понимаю – нет, она так сильно взмокла от пота. По стекловолоконному полу кокпита растекается кровь, снег становится розовым. Мы замираем и стоим, как нам кажется, целую вечность. Но наконец Ванесса начинает дышать ровнее, перестает дрожать, успокаивается, и я наконец отпускаю ее. Она подходит к Майклу и смотрит на него. Его бледно-голубые глаза слепо смотрят на нее.
– Ну вот, – произносит Ванесса тихо. – Вот и все.
Я бегу к фальшборту, и меня тошнит.
Все остальное берет на себя Ванесса. Она действует настолько быстро и организованно, что я просто диву даюсь. Откуда она знает, что надо делать и как? Она приносит из спальни банный халат и обвязывает им коченеющее тело Майкла, засовывает в большущие карманы халата тяжеленные справочники по управлению яхтой. Она знает, что тело надо столкнуть с борта, а не с кормы.