Захотелось сигануть за мимозой и соней. Даже силы сразу вернулись. Но не успела.
Вода подхватила меня, и через мгновение я уже сидела в удобной прозрачной повозке. Эрван устроился рядом, махнул рукой, и она покатила по тропинке, ведущей к лагерю.
Едва полоса пляжа скрылась за деревьями, как из кустов в повозку запрыгнули беглянки. Соня, с опаской косясь на Эрвана, забралась сначала ко мне на руки, потом на плечо и спряталась под волосами. А мимоза неохотно заняла горшок и мстительно изобразила большую крысу с огромными круглыми ушами и длинным носом. Ужас какая прелесть.
– Художественно, – оценил Эрван.
Мимоза нагло щелкнула по бортику совершенно лысым хвостом.
В лагере царила утренняя суета, и на нас никто не обращал внимания. Но все изменилось, стоило подкатить к хижине, в которую поселили меня и ребят.
Неразлучники, жарко обсуждавшие что-то на крыше, замолчали на полуслове. Нел чуть не откусил кончик стило. Тревор выронил исписанный листок, и тот полетел вниз, кружась и порхая. Сьюзи на крыльце медленно слезала с перил, на которых сидела. Она старательно держала лицо, но глаза стали о-о-очень красивыми, круглыми и большими. Морган, что как раз подходил к хижине с другой стороны, прищурился, разглядывая через свой мыльный пузырь мое потрепанное платье. И только лопате было все равно: она упрямо долбила в радужную пленку, пытаясь добраться до его макушки.
Эрван выпрыгнул из повозки, без особых церемоний вытащил меня, подхватив за талию, и поставил рядом. Потом взмахнул рукой, и повозка превратилась в пар.
– До вечера, Хлоя, – сказал невозмутимо, но его глаза весело блеснули.
Соня на моем плече возмущенно пискнула.
– До вечера, дамы, – исправился он.
Поймал потихоньку выбиравшуюся из горшка крысу-мимозу, засунул ее корни обратно в горшок и бодро зашагал прочь.
Если кто-нибудь скажет, что у нас с Эрваном роман, покусаю! Или устрою экскурсию к орхидеям, у них это лучше получится.
Морган тем временем уже дотопал и теперь преграждал мне дорогу к крыльцу. Его идеальная физиономия слегка отливала синевой, руки тоже. Создавалось ощущение, что его обмакнули в чернила, потом попытались отмыть, но неудачно.
– Ну, – выдал Морган, поигрывая бровями. Над правой темнела недотертая часть руны «жизнь», под левой возле глаза – нечто неразборчивое. – Я все еще жду твой ответ!
Интересно, какого ответа он ждет с такой расписной физиономией?
– Не хочу, чтобы твоя дама приревновала, – кивнула я на лопату.
– А она не ревнивая, – ответил этот упертый.
Развернулся, взбежал по ступенькам и скрылся за дверью. Лопата лишь на секунду осталась снаружи. Совершив какой-то невероятный пируэт, она повернула ручку и исчезла в доме. Отставать от объекта любви эта дама явно не собиралась.