— А теперь, может все-таки перейдем к самой сути нашего дела и, для начала, ознакомимся с декларацией о ввозе в страну трех миллионов долларов гражданином МакКоганом? Надоело играть в «угадайку». Посмотрим официальный документ, и сразу же станет ясно, есть чего нам предъявить, или нет?
— Мне нужно проконсультироваться с начальством, — заявил Самодовольный, и собрав свои немногочисленные «бумаги», как пуля выскочил из кабинета.
— А ловко ты их, — восхитился Майкл, все больше привязываясь к своей невольной знакомой, — даже я не смог бы придумать более правдоподобно-убедительной версии.
— А это и не версия, — резко осадила своего, так называемого клиента, мудрая Хлоя, — это истинная правда, и не забывай, что и у стен имеются уши.
— Да, правда, правда, я понял, — неуверенно заговорил Майкл Мэдсон, понимая, что допустил непростительную в их опасном деле ошибку, — извини, я просто хотел немного подшутить над этими самоуверенными болванами.
Пока Мишин и его адвокат высказывали друг другу взаимные ненавязчивые претензии, следователь направился прямиком к прокурору, чтобы согласовать вопрос о задержании хотя бы одного Миши Мишина. Прокурор, заслуженный работник своей профессии: Корнилов Василий Иванович — не старый еще, но уже подающий к этому предпосылки, великовозрастный человек, переваливший уже пятидесятилетний порог; высокий, стройный, всегда подтянутый, без вредных привычек: именно про таких говорят: «он старой закалки». Во всем его виде чувствовалась уверенность, и было очень странно, если бы вдруг оказалось, что подобный человек пошел бы на сделку со своей чистой совестью. Он всегда старался придерживаться «Буквы закона» и неотступно следовал ей, вменяя человеку в вину только преступные деяния, на основании собранных доказательств.
Вот и теперь, прочитав то, что имелось у Самодовольного — без указания в материалах того, что ввезенные в Россию доллары были как-то задекларированы — прокурорский работник недовольно нахмурился. Конечно же, по документам проходила точно такая же версия, как и у Мэдсона: что деньги у Когана были российскими, и он просто везде возил их с собой. О камере слежения прокурору, естественно же, не докладывалось. В общем изо всех собранных документов следовало только то, что Юрген прибыл в аэропорт с чемоданом, под завязку набитым американскими долларами, с которым никак не мог расстаться из-за находившейся там огромной денежной суммы. Далее он обнаружил в своих руках «чемоданчик», но уже не с асигнациями, а с различными мужскими аксессуарами.