Наконец, сели за стол. Ваню, Дашу и других детей, которых родители приволокли на свой праздник, чтобы беспокойство за них не мешало веселиться, отправили в детскую, где им накрыли сладкий стол. Взрослые расселись за длинным столом в саду. Все жрали и пили, поднимали тосты. Как и на свадьбе, кричали «Горько». Истомины вставали, и под аплодисменты Виктор целовал жену, возвращаясь на восемь лет назад. На публике поцелуи казались непривычно сладкими, особенно после третьей рюмки брусничной настойки. Светлана захмелела — от спиртного, поцелуев, всеобщего внимания и разгоревшихся с прежней силой стародавних чувств, — и была прелестна, как только может быть прелестной подвыпившая женщина.
Гости время от времени отлучались в уборную, где их несло самым неприглядным образом.
В половину пятого начались танцульки. Виктор не отказывался. Танцевал он не ахти, но Светлана этого мило не замечала.
К пяти гости так опьянели, что и комары на них не садились.
В шесть столы убрали, к особняку Тихомировых начали съезжаться такси. К половине седьмого всех гостей развезли по домам. Истомины отвезли детей домой и сдали на поруки молоденькой няне, которую все не собрались уволить к чертовой матери. В семь уже сидели за столиком в ресторане.
— Ну? — Виктор с улыбкой поднял бокал красного вина. — За нас?
Бокалы столкнулись. Хрусталь тонко прозвенел.
Пригубив вино, Виктор достал из кармана пиджака маленькую шкатулку малинового цвета. Поставил на стол перед женой.
— Взгляни, — сказал он, потирая вспотевшие ладони.
— Ой, что это? — Светлана открыла шкатулку. Внутри блестело золотое колечко с голубоватым камнем.
Виктор с волнением смотрел на жену. Она подняла глаза, и в них блестели слезы.
— Боже, дорогой, как мило…
— Тебе нравится?
— Конечно.
Он с облегчением выдохнул. Кольцо стоило целое состояние.
— Давай, я помогу. — Он встал и надел кольцо на безымянный палец ее правой руки.
Светлана повертела рукой, растопырив пальцы. Голубой берилл сверкал и переливался в театральном свете свисающих с потолка, подобно огромным белым виноградинам, старинных люстр.
Светлана подняла голову, через плечо глядя на Виктора с нежной улыбкой.
Он наклонился и поцеловал жену в уголок рта. Снова занял свое место напротив.
Подоспевший официант, очень изящно державший поднос на отставленной руке, расставил на столе тарелки с равиоли, спагетти, лазаньей и две бутылки красного вина «с юга Италии». Пока он с помощью штопора откупоривал бутылку, Светлана смотрела на его ухоженные руки. С трудом сдерживая смех.
Когда официант изящно ускользнул, Светлана, склонившись над столом, прошептала: