Дядя Оскар фыркнул, когда я рассматривал его отражение в стекле высокого готического окна. Было в Оскаре что-то крайне раздражающее. Мужчина, который только что размашистыми шагами вошел в столовую и оглядел нас зоркими светло-голубыми глазами, выглядел не старше тридцати пяти лет, хотя его возраст уже близился к пятидесяти. Еще в детстве мне говорили, что я — точная копия дяди, однако в результате усыновления моего будущего отца королем, мы лишь отдаленно являемся кровными родственниками по матери. Чисто с визуальной точки зрения я принимал сказанное за комплимент. У нас обоих — светло-русые волосы, широкие плечи, а также стройное мускулистое тело.
Правда, на мне были надеты футболка и спортивные штаны, в которых я спал сегодня ночью, зато Оскар уже с утра нарядился в сшитый на заказ костюм и выглядел важно и солидно. Золотая булавка в галстуке засверкала на солнце, когда он начал подходить ближе, двигаясь словно хищник, который собирается загрызть добычу.
И таким же звериным взглядом он на нас сейчас смотрел.
— Обойдемся без пустых разговоров, — прорычал Оскар, и я подумал, будет ли у меня такой же низкий и безжалостный голос, когда я стану старше.
Пока папа поправлял очки и смело смотрел на сводного брата, я продолжал делать вид, что мне все равно, хотя мои плечи невольно напряглись.
— Если речь идет о фотографиях, на которых запечатлен Прескот, то мы это уже обсуждали…
Дядя Оскар прервал отца резким фырканьем и так сильно ударил кулаками по столу, что стакан Елены опрокинулся. Апельсиновый сок растекся по скатерти в цветочек, как кровавое пятно. Никто не шелохнулся. Слуги, включая Карлу, удалились, как было всегда при появлении Оскара. Они походили на призраков, исчезающих после восхода солнца или прячущихся от экзорциста.
— Я говорю не о фотографиях. Если Прескот хочет выставить себя дураком перед всем миром, то пусть делает, что хочет, — сказал дядя Оскар. — Я здесь, но по-другому поводу. До меня дошли слухи, что Прескот уволил телохранителя.
— Что? Опять? Когда ты успел? — спросил отец с явным удивлением.
Взгляд Оскара был такой же холодный как кубик льда, который скользит по спине.
— Вопрос заключается не в том, когда твой сын это сделал, а в том, почему. Я тысячу раз повторял негодяю, чтобы он не совал нос не в свои дела. Телохранители специально обучены для работы во дворце. Они профессионалы и уже много лет служат короне. А мальчишка не имеет права им приказывать, не говоря уже о том, чтобы увольнять персонал.
Мое лицо приняло непроницаемое выражение еще до того, как я бросил на дядю пренебрежительный взгляд.