— Здорово, — пробормотал Алекс и скорчил недовольную гримасу.
Что? Я прокручивала информацию в голове, пока не поняла, что у Прескота и Алекса одна и та же бабушка.
Такаши откашлялся.
— Если вам что-то нужно, просто воспользуйтесь телефоном.
— Спасибо, Такаши, — ответил Прескот, и мы вошли в кабину.
Я успокаивающе сжимала его руку, пока древняя штуковина со стоном ехала наверх. Прескот тяжело дышал, но держался. Наконец кабина остановилась, и мы выбрались в светлый коридор.
— Третий этаж всегда занимали члены семьи Блумсбери, — объяснил Прескот, пока я выглядывала из окна, выходившего прямо на море: волны так и обрушивались на каменные стены.
Я обернулась и удивилась: Алекс до сих пор стоял в лифте.
— Ты не пойдешь с нами?
— Нет. Ван Клеммты живут на четвертом этаже. Кстати, мы здесь редко бываем, поэтому останавливаемся в гостевых комнатах, — насмешливо сказал Алекс. — Но все в порядке. Увидимся за ужином. В любом случае мне надо составить план побега, если бабуля увидит меня. — Он закрыл решетчатую дверцу, нажал кнопку на старинной панели, и развалюха с жужжанием и стонами снова пришла в движение.
Я поморщилась. В эту смертельную ловушку меня больше не заманят. Прескот одобрит мое решение.
— Оскар живет на третьем этаже? — поинтересовалась я, пока мы шли по коридору.
— Будущий король живет со своей семьей на втором этаже, — ответил Прескот, увлекая меня к двухстворчатым дверям из красного дерева. — Прошу, Сильвер.
Прескот открыл одну из створок, и я первой переступила порог. На деревянном полу лежал ковер. Неприкрытые половицы слегка заскрипели под моими шагами. Над каминной полкой висел плазменный телевизор. Вдоль стен стояли диваны с яркой обивкой: они выглядели так, словно были из разных веков. Шкаф со стеклянной дверцей оказался уставлен трофеями и прочими наградами, которые мерцали в лучах солнца, там же лежали учебники и другие книги.
— Слева — спальня и ванная комната. А здесь, в гостиной, есть балкон.
— Уютно, — отметила я.
Прескот радостно улыбнулся.
— Хочешь перекусить? Ты ведь проголодалась? — спросил он, направляясь к столу, на котором стоял серебряный поднос с блюдом мини-сэндвичей, столовыми приборами и фарфоровым чайником с цветочным узором. Из носика чайника поднимался горячий пар.
Я не шевелилась, наслаждаясь кратким, но бесценным моментом. Я просто смотрела на Прескота. На этого замечательного парня. Когда он наклонил голову, чтобы налить мне чашку чая, неловко орудуя здоровой рукой, я впервые заметила на его шее родимое пятнышко в виде полумесяца. Золотистые солнечные лучи проникали в комнату, и теперь я в буквальном смысле слова увидела Прескота в новом свете.