Въ каждый протоколъ заносилось имя дающаго показаніе, сообщалась его краткая біографія, изображалась его экономическая дѣятельность въ Москвѣ, показанія подкрѣплялись документами. Въ правдивости и точности показаній не могло быть ни малѣйшаго сомнѣнія. Проходили передъ нами старики, отставные николаевскіе солдаты, которые десятки лѣтъ жизни отдали служенію въ николаевское суровое время и по окончаніи службы поселились въ Москвѣ, обзавелись семьей, здѣсь уже и выросшей. Честной трудовой жизнью они пріобрѣли нѣкоторое благосостояніе, — но теперь, по мановенію оберъ-полицеймейстера, въ трехмѣсячный срокъ ихъ гнѣзда оказались разоренными, и не зная что съ собой дѣлать, они ждали помощи отъ комитета, чтобы получить билетъ на проѣздъ, неизвѣстно куда. Ремесленниковъ уже почти всѣхъ успѣли выслать къ тому времени, но нѣкоторыхъ изъ оставшихся мы допросили. Многіе изъ допрошенныхъ отвѣчали на вопросъ, куда они предполагаютъ дѣться: — «мы пойдемъ туда, гдѣ насъ не преслѣдуютъ, гдѣ, какъ мы слышали, царитъ свобода — мы направимся въ Америку». — Нѣкоторые ссылались при этомъ на друзей, живущихъ уже въ Америкѣ, или на родственниковъ, отъ которыхъ они ждали помощи на первыхъ порахъ. Были и такіе, которые не разсчитывали ни на чью помощь, и, полагаясь лишь на волю Божію, на свою прежнюю трудовую жизнь, на готовность свою и дальше работать, твердо вѣрили, что въ странѣ свободы они сумѣютъ завоевать себѣ новое и достойное человѣка существованіе.
Американцы пожелали убѣдиться въ томъ, что выселеніе изъ Москвы евреевъ, по новымъ узаконеніямъ лишенныхъ права остаться тамъ, производилось этапнымъ порядкомъ, если они, вопреки данной ими такъ называемой «добровольной» подпискѣ, не выѣзжали къ сроку, или если они оказались не имѣющими надлежащаго разрѣшенія или документовъ. Этапная пересылка означала отправку подъ стражей, въ общей партіи съ преступными элементами, препровождаемыми въ томъ же направленіи; переотправляли изъ одного города въ другой, гдѣ арестантовъ, въ ожиданіи дальнѣйшей партіи, помѣщали въ тюрьмы. Этапное передвиженіе, напримѣръ, изъ Москвы въ Минскъ могло длиться мѣсяцы, да еще въ Москвѣ приходилось ждать въ тюрьмѣ много недѣль, пока соберется цѣлая партія отправляемыхъ по тому же направленію арестантовъ. И этотъ порядокъ высылки евреевъ примѣнялся безъ суда, а распоряженіемъ полиціи, хотя по закону она, имѣя право высылки, не имѣла права лишать свободы. Высылаемые приравнивались къ «бродягамъ», — единственная категорія людей, которыхъ можно было отправлять этапнымъ порядкомъ. Мало того, въ Москвѣ намъ сообщили, что въ нѣкоторыхъ случаяхъ, — и до сихъ поръ для меня неясно, какихъ, но во всякомъ случаѣ многочисленныхъ, — этапно-выселяемые изъ Москвы отправлялись въ наручникахъ, т. е. скованными попарно по рукамъ, за одно съ осужденными за тяжкія преступленія. Убѣдиться въ томъ, что такой порядокъ этапной пересылки существуетъ, и что примѣняются наручники, удалось благодаря Максиму Когану, который какимъ то чудомъ сумѣлъ провести Вебера и Кемпстера въ московскую Бутырскую тюрьму, гдѣ содержались подлежащіе высылкѣ евреи. Тамъ были опрошены заключенные евреи, и само тюремное начальство подтвердило, что эти евреи ни въ чемъ не обвиняются и что они содержатся подъ стражей какъ евреи, подлежащіе выселенію изъ Москвы. Удалось даже снять фотографію съ евреевъ, отправляемыхъ въ наручникахъ подъ стражей на Брестскій вокзалъ, черезъ который по Московско-Брестской желѣзной дорогѣ евреи выселялись въ черту осѣдлости. Одинъ экземпляръ такихъ наручниковъ Веберъ и Кемпстеръ повезли съ собой въ качествѣ вещественнаго доказательства.