У меня нѣтъ данныхъ судить, какія директивы имѣли генералъ-губернаторы варшавскіе въ отношеніи политики ихъ къ евреямъ — но сами генералъ-губернаторы, сперва Гурко, затѣмъ, отчасти, кн. Имеретинскій, стали проявлять по отношенію къ евреямъ обычное антисемитское настроеніе. Несомнѣнно, это настроеніе поощрялъ не столько Петербургъ, сколько мѣстныя, ставшія уже обостряющимися, отношенія между поляками и евреями. Мои личныя впечатлѣнія, вынесенныя изъ нѣсколькихъ поѣздокъ въ Варшаву, также позволяютъ мнѣ думать, что Петербургъ не вліялъ въ этомъ смыслѣ на мѣстную высшую власть. Генералъ-губернаторы были окружены мѣстной аристократіей, генералъ-губернаторскій дворецъ, вѣроятно, по традиціямъ, сохранившимся отъ намѣстничества, являлся дворомъ маленькаго владѣтельнаго князя со всѣми присущими ему особенностями; не смотря на понятную ненависть поляковъ къ представителямъ русской власти, аристократическая молодежь стремилась, однако, попасть въ чиновники особыхъ порученій и вообще вертѣлась вокругъ дворца генералъ-губернатора. Общій языкъ, который могъ быть у царскаго генералъ-губернатора съ мѣстными представителями аристократіи, несомнѣнно былъ языкъ антисемитскій. Этимъ я и объясняю себѣ, почему въ 90-хъ годахъ варшавскіе генералъ-губернаторы стали проявлять антисемитскія настроенія.
Упомянутымъ пунктомъ 5-мъ закона 1891 года мѣстныя власти воспользовались для того, чтобы фактически ввести въ дѣйствіе въ Царствѣ Польскомъ правила 3-го мая 1882 года. Комиссары по крестьянскимъ дѣламъ, на которыхъ возложенъ былъ надзоръ за исполненіемъ закона 1891 года, стали предъявлять иски о признаніи недѣйствительными арендныхъ договоровъ евреевъ, жившихъ въ крестьянскихъ усадьбахъ, въ разсчетѣ, путемъ лишенія помѣщенія для жилья, лишить ихъ возможности оставаться на жительствѣ въ данной деревнѣ. По одному такому дѣлу была подана кассаціонная жалоба въ Сенатъ, по гражданскому кассаціонному департаменту. Мнѣ была выслана довѣренность, и въ обширномъ объясненіи, которое я представилъ Сенату какъ письменно, такъ и словесно, я доказывалъ непримѣнимость 5-го пункта къ договорамъ о наймѣ квартиръ для жилья въ крестьянскихъ усадьбахъ, — иное толкованіе привело бы къ распространенію на евреевъ Царства Польскаго ограниченія, установленнаго для евреевъ черты осѣдлости, чего законодатель не имѣлъ въ виду. Вопросъ о примѣнимости 5-го пункта закона 1891 года переданъ былъ для принципіальнаго разрѣшенія общему собранію кассаціоннаго и 1-го департаментовъ Сената. Въ 1896 году вопросъ разрѣшенъ былъ въ благопріятномъ для евреевъ смыслѣ, и дѣла о выселеніи евреевъ изъ крестьянскихъ усадебъ Царства Польскаго, къ неудовольствію генералъ-губернаторовъ, прекратились.