— Вы правы, сэр, — подтянулся, словно услышав приказ, Лихи. — Наши военные атташе сделали точно такой же вывод.
— Том, вечно ты со своими армейскими штуками, — не выдержала молчавшая до того Эммануэль. — Больше поговорить не о чем, что ли…
В машине воцарилось неловкое молчание, которое прервал своим очередным рассказом Лихи.
Проехав под рассказы Джорджа по Звенигородскому шоссе, они наконец-то добрались до Соснового Бора и дачи, арендуемой посольством. За высоким деревянным забором скрывалось несколько одноэтажных задний из бруса, имитирующих деревенскую застройку. Рядом с главным зданием Том заметил оборудованную площадку для барбекю и пару деревянных столов со скамейками.
Лихи передал приехавших местному управляющему, а заодно сторожу, заведующему хозяйством и прочее, и прочее — немолодому американцу Альберту Новицки и распрощался. Кроме завхоза, как оказалось, сейчас на даче в качестве дополнительной охраны находились двое морпехов из взвода охраны посольства.
При этом известии, паранойя Тома, до того работавшая в режиме капитана Смоллета[1], взвыла сиреной боевой тревоги. Поэтому, едва устроившись в отведенной комнате, Томпсон оставил Эмми наводить порядок, а сам позвал Лиззи и Джона «осмотреть территорию». Прогуливаясь под внимательным взглядом одного из морпехов, они зашли за угол главного дома и остановились. Пока Джон прикуривал сигарету, Том сделал рукой знак «внимание» и пояснил:
— Похоже, нас будут убивать.
— При попытке похищения, — кивнула, соглашаясь, Лиззи.
— Когда поняли? — спросил, задымив, Джон.
— Поняла, когда вместо гостиницы повезли сюда, — ответила Лиззи
— Тоже. И морпехи, — кратко пояснил Том. Они неторопливо свернули за следующий угол дома. Никого посторонних видно не было. Том приказал — Приготовьте все из укладки номер пять. Лиззи — на тебе Эмми и сын. Будешь в их комнате в резерве. Джон — с Джеком у себя, наготове… А здесь красивая местность, — заметив появившегося завхоза, продолжил Том.
Новицки пригласил всех на легкий ужин…
Том сидел у себя в комнате, прислонившись спиной к кровати и неторопливо, патрон за патроном, заряжал третий магазин к «Кольту». Надо же как-то убивать время в ожидании. А такой способ, как проверка и снаряжение магазинов он с фронтовой юности считал лучшим. Тем более в темноте и на ощупь, к тому же стараясь не выдать себя случайным шумом, это становится нетривиальной задачей и отвлекает от печальных размышлений. Например, стоило ли брать с собой семью. Или о том, кто стоит за очередной попыткой отправить его на тот свет и не связаны ли с заказчиками и исполнителями еще и здешние «ястребы». Есть такие, если подумать, желающие «дойти до Ганга» и «умереть в боях, чтоб от Японии до Англии сияла[2]» коммунистическая страна. И неважно, что исходом такой войны может стать гибель всей человеческой цивилизации, неважно, что СССР может проиграть, неважны людские потери. Главное — «никаких уступок буржуазии». Что не мешает с той же буржуазией договариваться по тактическим вопросам против оппонентов.