- Конечно, знаю! - охотно отозвался Яков. - Связалась с эсерами, бежала из Москвы, тогда от голода многие бежали, пробралась на юг. Потом - банда Махно, враг советской власти….
- А вот это - хрен тебе, Блюмкин. Я всегда была за советскую власть. Но без вас, без большевиков, без вашего партийного диктата и откровенного лицемерия.
- То, что ты говоришь, это не советская власть, а анархия.
- Так я и есть анархистка.
- Ой ли, - прищурился Яков. - Помнится, ты была искренней левой эсеркой, нет?
- Так и ты, Яшка, был левым эсером, нет? А теперь пламенный большевик. Чем они тебя купили? Пообещали не расстреливать? Так ты им не верь. Расстреляют и не задумаются. Ни на секунду.
Блюмкин расхохотался.
- Здорово тебя обработали! Думаешь, все большевики звери?
- А что, нет?
- Нет, конечно! Ты ж видишь, меня по всем законам должны были еще в восемнадцатом к стенке поставить, а я - вот он. По сей день живой. И не просто живой, а можно сказать, весьма оживленный. Ибо пока ты в Париже полы мыла, я готовил мировую революцию.
- Божечки, как пафосно! Как же ты ее готовил?
- Ты же не думаешь, что я тебе сейчас возьму и все секреты выложу? Сказал, чтобы ты поняла - мне доверяют. Хоть я чуть эту власть и не взорвал бомбой в германском посольстве. Это - аргумент, не так ли?
- А за что вы несчастного Митю Попова расстреляли?
- Была б моя воля - я бы не расстрелял. Но у партии были свои соображения.
- То есть, совесть, честь, идеалы - пустой звук? Главное - это соображения партии? Вот же ты гад…
- Ругаться можешь, сколько угодно. Но чего ты не понимаешь - к сожалению, хотя девушка ты умная! - когда партия и есть твоя совесть, честь и идеалы, то появляется совершенно другой взгляд на мир.
- Не думаю, что Митю это убедило бы.
- Конечно, нет. Любовничек твой был тупым и прямолинейным матросом, в политике ни хрена не соображал. Хотя и перековался из эсеров в анархисты, ну так это многие делали, тебе ли не знать! - Блюмкин подмигнул Фане.
Фаня взялся за ручку ящика письменного стола.
- Не советую, - покачал головой Блюмкин и покосился на своего спутника. Тот по-прежнем держал руку в кармане. Уверенно держал, расслабленно. Фане был знаком этот расслабленный вид, такие - они самые опасные. Да, пожалуй, этот парень будет круче, чем она думала. Подождем. Надо же, Яшка с собой подмогу привел! Боится ее, одесскую барышню, бывший боевик еврейской самообороны. Даже приятно!