- Что, интересно? - усмехнулась коротко стриженая Маня. - Нравится оружие? Хочешь посмотреть?
Фаня понятия не имела, нравится ли ей оружие, но отчего не посмотреть? И правда интересно.
Маня достала наган, протянула Фане. Револьвер оказался неожиданно тяжелым, пах железом
, какой-то смазкой
и еще чем-то незнакомым. Фаня подержала его в руке, прицелилась…
-
Вот глупая
! Кто ж так целится, погоди, - Маня чем-то щелкнула, провернула барабан, из которого посыпались длинные тонкие цилиндрики патронов, вытянула руку. - Смотри, надо так… Рука твердая, если тяжело - подхвати второй рукой или на локоть положи для упора… Вот, видишь прорези? надо смотреть так, чтобы мушка… Не знаешь, что такое “мушка”? - Маня снова засмеялась. - Ну ты и вправду хорошая еврейская девочка! Мушка - это вот эта штука на стволе, поняла? Вот она должна быть точно посередине прорези… Держи. Ноги не напрягай, чуть согни
…
Вот так.
Фаня двумя руками
обхватила
наган, подняла к глазам. Ствол ходил ходуном, левой рукой подкрепила правую кисть, прицелилась. Револьвер трястись перестал. Только дрожал чуть-чуть.
- Молодец! Быстро учишься. И запомни: дыхание затаила, крючок плавно нажала, выстрела не ждешь. Давай
…
Курок громко щелкнул. Щелчка этого она, конечно, ждала, но все равно вздрогнула от неожиданности. “Если так пустой грохочет, то от выстрела вообще оглохнуть можно, наверное”, - подумала.
-
Да ты талант! -
усмехнулась Маня.
“Веселая девушка!” - подумала Фаня и решилась спросить:
- А почему у тебя он в кожаном чехле, а у Якова - в деревянном?
- В чехле… Это кобура называется. У меня наган, а у Яшки - маузер. Он больше и тяжелее, его в деревянной кобуре носят.
Фаня кивнула.
- Что, понравился наш Блюмкин? Он многим нравится. Ты, девушка, с ним поосторожней. Так и до греха не далеко. Да не красней ты, не красней.
Н
аше бабье дело известное. Слабы мы на любовь, - Маня подмигнула Фане и снова засмеялась.
- Маня, а почему ты так одета? И с оружием...
Т
ы что ли солдат?
- Солдат. Солдат революции!
- Это как?
- Да так.
Мы в
Петрограде взяли власть…
- Мы?
- Да, мы - революционер
ы,
левые эсеры и большевики. Только мы правильные эсеры, те, кто за революцию, за землю и за мир. А правые эсеры - не правые.
Фаня ничего не поняла. Левые, правые какие-то.