- Шалом, - машинально откликнулся тот. Девушка услышала акцент, снова рассмеялась.
- По-гхусски?
- Да, а вы говорите по-русски?
- Плохо, - она постучала по плечу соседа Сани, показала глазами, чтобы освободил стул, плюхнулась рядом.
- Купишь водки?
Саня кивнул и заказал “касит”. Денег у него больше не было, но и черт с ним, приключение того стоило.
- Михаль, - она протянула ему ладошку.
- Саня, - пожал руку скрипач.
- Саня! - она засмеялась. - Извини, но это очень смешно! Саня! Я буду тебя так звать. Не меняй имя, слышишь? Сейчас мода менять имена на ивритские, а ты не меняй, хорошо?
- Хорошо.
Она потрепала его по коленке, замахнула стопочку, с трудом сдержалась то ли от икоты, то ли от рвоты, выдохнула. Все же она была очень пьяна.
- Проводи меня!
Они проговорили всю ночь, гуляя по улицам Белого города. Ночами жара спадала, гулять было приятно. К себе его Михаль не пригласила, а сам он жил в комнате с еще двумя оркестрантами. Так что они спускались к морю, бродили по песку, когда уставали, то сидели на скамейках сначала в одном парке, потом в другом, Михаль рассказывала о своем детстве, о родителях, о том, как воевала, как было страшно, когда в нее стреляли. И стреляли с одной целью: убить именно ее, Михаль, славную девушку, которая хотела только одного - жить в своей стране и чтобы от нее все отстали. Но это как раз казалось совершенно невозможным. Саня в ответ рассказывал о своих странствиях, стараясь опускать особо опасные места: по сравнению с тем, что пережила Михаль, его приключения казались не такими уж и страшными. Во всяком случае, в него ни разу не стреляли. Что было, неожиданно подумал он, очень странно для того времени. Надо же, оказывается, ему повезло!
- А этот мужчина, с которым ты была в кафе - он кто? - набрался смелости Саня.
- Любовник, - ответила Михаль. - Он замечательный… Нет - гениальный поэт! Его вся страна знает. А что?
- Нет, ничего, просто спросил.
- А у тебя девушка есть?
- Нет.
- А раньше была? Ты любил ее?
- Не было у меня никогда никакой девушки. Когда мне было? Такая судьба.
- Вообще никогда-никогда? - изумилась девушка. - Ты что никогда… это?
- Нет, - честно сказал Саня. Он всегда старался быть честным.
Михаль, повернула его лицо к себе, вглядываясь в лунном свете в эти серые глаза.
- Какие мы, девчонки, дуры! Как можно было пропустить такого парня! - и поцеловала его, обдав запахом перегара. Но даже и с перегаром это было прекрасно. У Сани закружилась голова, сильно заколотилось сердце, он стал тыкаться губами в ее лицо, целуя куда попало. Михаль взяла его руку, положила себе на грудь: