– В чем дело? Ты захворала? Позвать врача?
Я наблюдала, как она подводит Селину к газовому рожку и разворачивает лицом к тусклому свету, когда вдруг услышала оклик «мисс Прайер!» и, обратив взгляд на решетку соседней камеры, увидела за ней фальшивомонетчицу Нэш.
– Значит, вы все еще с нами, мисс? – сказала она. Потом дернула головой в сторону Селининой камеры и подчеркнуто выразительно зашептала: – Я уже думала, она на вас своих призраков напустила да велела утащить с собой либо превратила вас в лягушку или мышь. – Нэш поежилась. – Жуткое дело эти призраки! Вы знаете, что они к ней наведываются по ночам? Я ведь слышу, как они приходят. Слышу, как она разговаривает с ними – и то заплачет, то засмеется. Честное слово, мисс, лучше бы я сидела в любой другой камере, чем здесь, где в глухой час из-за стены доносятся голоса призраков. – Она снова поежилась и скривила гримасу.
Возможно, Нэш просто подшучивала надо мной, как уже подшучивала прежде, по поводу фальшивых монет, но она не улыбалась. Вспомнив, что́ однажды сказала мне мисс Крейвен, я спросила, не в том ли дело, что в ночной темноте и тишине у женщин разыгрывается воображение, вот и мерещится всякое. Нэш фыркнула. Мерещится? Она, слава богу, в состоянии отличить пустую фантазию от настоящего призрака. Мерещится? Да прежде чем говорить такое, мне следовало бы провести ночь в ее камере, с чертовой Доус за стеной.
Тряся головой и ворча под нос, Нэш вернулась к своему шитью, а я отошла обратно к камере Селины. Она и миссис Джелф по-прежнему стояли под газовым рожком; надзирательница поплотнее закутала Селине горло косынкой и теперь легонько его поглаживала. В мою сторону они не смотрели – наверное, думали, что я ушла. Селина потерла ладонью предплечье, на котором постепенно бледнело красное слово «ПРАВДА», теперь скрытое под рукавом, и тогда я вспомнила про свои пальцы и наконец попробовала языком соль на них.
Я все еще не отнимала руки от губ, когда надзирательница вышла из камеры и повела меня по коридору. Потом к нам, по обыкновению, пристала Лаура Сайкс, которая прижалась лицом к решетке и вскричала: ах, не замолвим ли мы за нее словечко перед мисс Хэксби? Если мисс Хэксби позволит ей повидаться с братцем, если разрешит передать братцу письмо, суд непременно направит ее дело на повторное слушание! Одно лишь слово мисс Хэксби – и она уже через месяц выйдет на волю!