– Пока – что?
– Пока не достигнут своей цели.
Я потрясла головой и спросила, о какой цели идет речь. Она имеет в виду свое наказание? Но в таком случае что насчет Питера Квика? Ведь наказать следовало его, верно?
– Вы рассуждаете прямо как мисс Хэксби, – почти раздраженно произнесла Селина. – А я имею в виду совсем другое!
Она имела в виду некую духовную цель.
– Нечто подобное вы мне уже говорили однажды, – сказала я. – Но я и тогда не поняла, и сейчас не понимаю. Подозреваю, вы и сами не понимаете.
Селина, немногим ранее чуть отвернувшаяся, вновь обратила ко мне лицо, теперь омраченное тенью тревоги.
– Мне кажется, я начинаю понимать, – прошептала она. – И мне… страшно.
Эти ее слова, это ее лицо, эти зловещие сумерки… Минуту назад, когда наш разговор принял столь странный оборот, я вся внутренне напряглась и стала с ней сурова, но сейчас опять взяла за руки, потом стянула с них перчатки и сжала ледяные худые пальцы, пытаясь согреть.
В чем дело? – спросила я. Чего она боится? Селина не ответила, но вновь порывисто отвернулась. При этом руки ее дернулись в моих ладонях, и я выронила перчатки.
Наклонившись за ними, я увидела на чистом каменном полу белое пятнышко. Оно блестело, а когда я на него надавила пальцем, оно растрескалось. Это была не известка с сырых стен.
Это был воск.
Застывшая капля воска. Я уставилась на нее, и меня пронизала дрожь. Медленно выпрямившись, я взглянула на Селину. Она увидела, что лицо мое побледнело, но не поняла отчего.
– Что с вами? – спросила она. – Что случилось, Аврора?
При последних словах я вздрогнула, ибо мне вдруг явственно послышался голос Хелен – Хелен, которая однажды, увидев в книге изображение богини зари, назвала меня в честь нее и которая сама в другом, более красивом имени совершенно не нуждалась, поскольку собственное замечательно ей подходило…
– Что с вами?
Я схватила Селину за плечи. В памяти всплыл разговор с фальшивомонетчицей Агнес Нэш, утверждавшей, что по ночам из Селининой камеры доносятся голоса призраков.
– Чего вы боитесь? – повторила я. – Кто вас пугает? Он? Он по-прежнему к вам приходит? Приходит по ночам даже сейчас, даже здесь?
Сквозь ткань тюремного платья я ощущала нежные мышцы и тонкие кости плеч. Селина резко втянула воздух сквозь зубы, словно от боли, и тогда я разжала пальцы и отступила от нее. Мне стало стыдно, ибо при виде капли воска на полу я невольно подумала о страшной восковой руке Питера Квика – а ведь она заперта в шкафу, в доброй миле от Миллбанка; да и вообще, какой вред может причинить кому-либо дурацкий восковой слепок?