– Здесь спала она.
– Кто?
– Карма.
– Да причём тут она? Это женщина графа лекатов.
– Я хочу только её! – взорвался Владислав и глаза приобрели алый оттенок с полыхающими кровяными сгустками.
– Я думал, что ей дано стать судьбой графа и родить от него дитя. А теперь понял, что сглупил. Я сам хочу от неё ребёнка, и вообще она всё время у меня в голове, во сне, лежит рядом на кровати, трахаю этих шлюх, а вижу её. Что это, Брагин? Она же не ведьма? Или ведьма?
– Да какая ведьма? Согласен, что у неё уникальная кровь. Но ничего не пойму, что ты собираешься делать?
– Я хочу её снова выкрасть.
– Ты в своём уме? А если граф уже лишил её девственности и она понесла? Зачем тебе порченная чужая девка?
– Если он уже лишил Карму девственности это и к лучшему, мне не придётся насиловать её деревяшкой и причинять ей этим жуткую боль и унижение. Тогда она уже готова принять меня. А если понесла тоже не плохо, будем воспитывать их красивого сына, как своего и может, она и от меня понесёт, пути вампирские неисповедимы.
– Ты точно не в себе. Граф на всё пойдёт, чтобы вернуть её и опять будет битва. Они стали сильнее, их снова Гераскавль снабжает кровью и позавчера мы потеряли много релеоготов, может, хватит?
– Нас здесь не будет. Ему нет смысла убивать вас просто так. Он не дурак. Я исчезну с ней, пока она не станет полностью моей и не полюбит меня.
– Куда ты собираешься?
– В замок моего покойного друга за тем лесом, у самых ледников. Это самый дальний край Севера. Он не догадается где мы, так как даже представить не сможет, что я бросил свою армию и дом ради девки. А я на это готов, ради неё!
– Ну как знаешь, только, как же ты планируешь её опять выкрасть? Там, наверное, Валевий усилил охрану.
– Ещё не знаю, полетишь со мной, будем ждать подходящего момента. А в замок за лесом отправь дюжину релеоготов с оставшимися бабами, пусть возьмут с собой новые шерстяные пледы, шкуры, свечи, вещи для Кармы, унты и всякую утварь, которую любят женщины, пусть приведут всё в порядок, и хорошо протопят все комнаты. После там и остаются, постоянно поддерживают огонь в каминах и наловят для неё дичи.
– Хорошо, я распоряжусь, – и Брагин вышел, понимая, что перечить хозяину себе дороже. А Владислав налил виски, уселся в кресло, стоящее у камина, и задумался: «Не понимаю, что в ней ещё так меня притягивает, кроме уникальной крови или всё-таки она сама, её смелость, бойкий язык, кошачьи глаза, губы, тело. Я готов даже намываться для неё по два раза в день и вонять, как ромашка, вот блин, точно свихнулся, такой бред в моей голове впервые за полмиллиона лет, что я прожил».