Про охоту я знала немного – муж нашего главбуха частенько на нее ездил, с ее слов, и вроде бы даже ей это нравилось. Хвасталась, что к новогоднему столу он привез ей мясо дикой козы и что все гости буквально вылизывали тарелки… еще хвасталась, что ездила сама, но не стрелять, а исключительно ради природы.
«Воздух кристальный, снег на ветвях еловых лежит, небо высоко-высоко! Сидишь у костра, дровишки похрустывают, хлебушек с дымком ешь, а мужики где-то там, в лесу… и тишина такая, благодать!» – рассказывала она, мечтательно возводя глаза к потолку.
– Да, пожалуй, действительно жаль, – согласилась я с островитянином. – А ты знаешь, где дом старосты?
Мастер меча кивнул и указал мне пальцем на постройку почти в центре деревни. Она мало отличалась на первый взгляд от остальных, но если бы я пригляделась, то, может быть, догадалась бы сама. Крепкая, массивная дверь и ставни, украшенные резьбой, плотная, не новая, но добротная плетеная изгородь вокруг дома, идущая от крыльца в обе стороны… сидящая на ступенях пожилая женщина в ярком, малиновом с золотом, платке.
– Ну, идем… – Я, чувствуя легкую неуверенность, двинулась к дому. Островитянин тихой тенью последовал за мной.
Едва женщина увидела нас, как вскочила, вернее, попыталась вскочить – ухватившись руками за перила крыльца, тяжело потянулась, болезненно морщась.
– Ваше высочество… – Она попыталась поклониться, но я, понимая, что старушка может потом и не разогнуться, остановила ее, придерживая за локоть.
– Как тебя зовут?
– Ависия, ваше высочество. – Женщина снова сделала попытку поклониться, но я все так же не дала ей этого сделать.
– Идем в дом, Ависия. Ты хозяйка, жена старосты?
Она молча кивнула, Харакаш открыл дверь, входя первым, мы двинулись следом.
Ависия ступала медленно, осторожно и, как мне показалось, чуть прихрамывая. Войдя в дом, я увидела чистые сени, убранную и достаточно просторную горенку и даже проход в отдельную комнату, где я уже заметила бок одного из своих сундуков. Выложенный камнем очаг теплился углями, на столе с выкрученным на полную фитилем стояла зажженная масляная лампа, и всю эту идиллию портила только одна небольшая деталь – не до конца соскобленное и замытое пятно крови на полу возле стола.
Пока Харакаш шустро осматривал дом, суя нос во все углы, я велела Ависии сесть на лавку, обошла стол, сняла с головы шлем и, водрузив его на столешницу, с наслаждением пошкрябала щеку пальцами.
Ависия молчала, нервно вцепившись в свой платок пальцами и уставившись на мой шлем, я же, пользуясь случаем, рассматривала ее.