Хозяйка дома была немолода – волосы, торчащие из-под повязанной косынки, полностью поседели, морщины, избороздившие лицо, были свидетельством действительно почтенного возраста, а не работой ветра и солнца. В горницу вернулся удовлетворенный осмотром островитянин, и Ависия тут же перевела взгляд со шлема на него, словно бы испытывая облегчение, что есть на кого смотреть, кроме меня.
– Нашел что-нибудь интересное? – Я совершенно не знала, о чем говорить с женой старосты и как с ней себя вести, потому возвращение Харакаша тоже принесло мне облегчение.
– Второй подпол, шкатулку с монетами, несколько книг. Ничего, что было бы нам нужно, – закончил мастер меча, покосившись на сидящую на скамье женщину. – Хозяйка, мы останемся в этом доме. Тебе есть куда уйти? И лучше бы тебе обратиться к армейскому лекарю или к братьям-рыцарям, чай уже не девочка, нога сама по себе болеть не перестанет.
Ависия кивнула дважды и, встав, опять попыталась неловко поклониться.
– Не нужно. – Я отвела глаза. С одной стороны, мне была понятна простая логика поведения в этом мире – аристократии положено все самое лучшее, и не для них делить дом с простой селянкой. С другой – мне было стыдно за то, что пережившую такие потрясения женщину мы практически выгоняли из дому. Впрочем, что бы я ни чувствовала, мне нужно было вести себя так, как положено, а не так, как хочется.
Сев на лавку у стола, я начала возиться с ремнями перчаток, пока Харакаш закрывал за Ависией дверь.
– Как думаешь, ее муж еще жив? – Услышав стук запора на двери, я облегченно вздохнула и, победив ремни на правой руке, положила снятую перчатку на стол. – Не знаешь, среди похороненных был староста? И что с амбаром будут делать, где сжигали трупы?
Харакаш молчал, хотя я слышала его шаги за спиной, и стоило только мне начать разворачиваться, как шеи вдруг коснулась ледяная сталь.
Я замерла, пытаясь понять, что происходит.
– Харакаш?
– Кто ты такая? – Лезвие ножа на горле чуть сместилось, неприятно щекоча кожу. Судя по ощущениям, мастер меча сдвинулся к моему левому плечу.
– Я не понимаю, какая дрянь тебя укусила… – Я тянула время, пытаясь придумать, как выкрутиться из этой странной ситуации, но легкое давление острой стальной кромки на кожу прямо под челюстью сбивало мне и слова и дыхание.
– Не пытайся заговорить мне зубы. Кто или что ты такое? Принцесса до обморока боялась собак, вида мертвых зверей и всегда ненавидела охоту. Король даже подарил своих гончих графу Ольди и убрал чучело медведя из тронного зала. А теперь, не-принцесса-Эвелин, говори мне, кто ты, или я перережу тебе горло.