* * *
…Коронация в Западном Эскле — это особый вид пытки, и для самого князя, и для его верных подданных. Начнем с того, что доступ на это мероприятие в Главном Храме Минэя, свободный — кто захотел, тот и приперся. Никаких именных приглашений на церемонию, никаких ограничений по сословию. Но дворяне, конечно, занимают самые лучшие места — вдоль центрального нефа, освобожденного для прохода княжеской семьи. Конрад рассказал, что слуги некоторых господ приходят к Храму затемно, чтобы занять лучшие места для своих хозяев. А другие просто нагло оттесняют горожан попроще, в глубину зала. Случаются и стычки — это когда спорящие стороны примерно одинаковы по положению.
Во время коронации все в Храме стоят: и простолюдины, и аристократы, и даже князь со своей семьей. Для богатых дам это редкая возможность показать свои самые лучшие платья и драгоценности, потому что в другие дни в Храм принято одеваться скромнее. Например, вчера ограничения накладывал траур по погибшему князю и его сыну. Зато сегодня дамы оторвались по полной программе, стараясь затмить друг друга обилием драгоценностей. Некоторые сверкают, как новогодние елки — только электрических гирлянд до полного сходства не хватает.
Духота стоит страшная — высокие каменные своды от нее не спасают. На улице сегодня снова жара — но там хотя бы ветерок есть, а здесь… С жалостью поглядываю на Софию, затянутую, как в футляр, в тяжелое бархатное платье, расшитое жемчугом. Незаметно направляю на нее слабые потоки воздуха — княгиня благодарит меня взглядом и незаметно вытирает ладони платком.
Церемония продолжается уже больше часа — занудство страшное. Жрецы с торжественным видом читают по старинным талмудам монотонные взывания к Единому. Потом совершают какие-то бессмысленные ритуалы, всем своим видом демонстрируя важнейшую роль Церкви в освещении княжеской власти и свою личную значимость в жизни Западного Эскела. Послать бы их к чертовой матери, но нельзя — подданные не поймут такого вольнодумства. Как сказал мне Олаф: «Народ без веры — это как хромой без костылей». Нужен народу опиум. Приходится терпеть и ждать, когда эта бодяга закончится.
Мне ведь еще и магический щит приходится держать — не могу же я пренебречь нашей с Софией безопасностью? На Фридриха плевать — он здесь даром никому не нужен. А вот желающих увидеть мою смерть стало в последнее время слишком много. Кажется, меня, наконец-то, начали принимать всерьез. Вчера несколько дружков Рихарда и Дитриха все же появились в замке на поминальном пиру, даже что-то такое проблеяли в мою честь. Но я не заблуждаюсь — они мне не простили смерть бастардов и обязательно отомстят. А место для нападения выберут такое, где я могу и не отбиться. Или наймут профессионального лучника и найдут для него удачную позицию на крыше — мне что теперь, всю оставшуюся жизнь в доспехах по городу ходить и с поднятыми магическими щитами?