— Не скоро, — решила просветить его Катерина, — они ещё несколько дней будут, но я поговорю с ней, — виновато улыбнулась она.
— Не понял? Откуда тебе известно, что они ещё будут несколько дней? — он сверкнул на девушку взглядом недоверия.
— Просто слышала, как женщины говорили у меня в салоне, что ещё будут.
— Ну, ладно, иди, — смягчился он, вконец, — сегодня же жду ответ, когда пойдём смотреть на этих фокусников. — Андрей, казалось, совсем сменил гнев на милость и жестом руки показал ей на выход.
Катерина, выйдя на улицу, полной грудью втянула в себя вечерний воздух города и поспешила к своей машине: только в салоне своего «Nissan Juke» она чувствовала себя вполне спокойной и свободной. Разговор с Андреем держал её в напряжении около часа, а ей показалось это вечностью. Она решила набрать Александре и предупредить, что не так всё просто, как она себе представляет.
— Алло! Кать, ты как? Я так поняла, ты была у него? Катерина выдержала паузу и решила рассказать ей всё, как есть:
— Короче! Он решительно настроен на тебя, и слушать не хочет обратного, да я и не решилась его переубеждать, он сегодня какой-то бешеный, я его таким ещё не видела, у него там что-то с бизнесом не так! Прошу тебя, пересмотри свои взгляды на ваши отношения. Если я не смогу тебя переубедить, то он меня выкинет из «Бригантины» на улицу и ещё сказал, что мне в городе никто не сдаст помещение под салон. Я его знаю — он так и сделает.
Александра молчала, внимая её голосу, который просил её о невозможном. С одной стороны, ей было жаль подругу, что та так зависима от него, понимая, что это произвол, и она обязательно должна предпринять меры, чтобы Катерина не страдала по её вине. Мысли путались, сердце ныло тупой болью, она лихорадочно пыталась что-то ответить вразумительное, но на ум ничего не приходило, какой-то животный страх сковал весь организм. Ей хотелось закричать в трубку, что она устала, что слышать ничего не хочет, что ей наплевать на всё! Но немного выдержав паузу, произнесла еле слышно:
— Хорошо, я обещаю тебе, я подумаю и, наверное, встречусь с ним сама. Может, с глазу на глаз, мне удастся переубедить его.
Руки дрожали, в горле набух ком, в глазах слёзы, а в голове упрёки к самой себе: «Зачем я с ним тогда поехала?» — она повторила это несколько раз: — «Зачем? Зачем?» Ей так захотелось позвонить маме, она, казалось, уже вечность не слышала её голос, оправдывая себя в очередной раз, что просто закрутилась, замоталась. Но сейчас желание поплакаться у мамы на плече было просто невыносимым и, может, она дала бы какой-то умный совет. А потом просто пожалела свою непутёвую дочь, которая опять куда-то вляпалась. Но больше всего не хотела её расстраивать и, конечно, что-то рассказывать о том, что она неудачно погуляла, а вот теперь приходится расхлёбывать. Единственное, о чём хотелось рассказать маме, так это про Рави, какой он необыкновенный. И это именно он, кого она ждала, быть может, всю свою «несознательную жизнь». Она прилегла, слёзы душили, обида была велика. Она точно знала, что это она виновата во всём, и ей и только ей самой надо искать выход как можно быстрей. Звонок маме опять был отложен, так как она сразу бы поняла, что с её дочерью творится что-то неладное. Больше всего ей не хотелось её расстраивать, здоровье мамы вызывало у неё опасения. Александра решила, что как только заберут Лейлу, она срочно поедет к маме и обследует её в лучшей клинике Москвы. Раздумья о маме её немного успокоили, и она уснула.