— Еще или хватит?
— Хватит! — выплевывая снег, пробормотал Коля.
— Тогда пойдем в дом!
Маркус таким же образом затащил его обратно.
— Ну так что, будем каяться? — опираясь на трость, поинтересовался Анатас.
— В-в-вы к-кто? — Коля весь трясся то ли от похмелья, то ли от холодного душа.
— А мы, Николай, из соцзащиты, пришли посмотреть, как вы тут воспитываете сына, — закурил «Беломор» и смачно плюнул на пол Грешник.
— Чавой-то это? — произнес Николай, глядя то на Маркуса, то на Грешника.
— Не «чавой-то это», а «как это». Как же ты, Коля, до такого опустился? — выдохнул дым ему в лицо горбун, — Значит, Коля, ты пить любишь? Ну что ж, я тоже не прочь. Может, выпьем с тобой по-дружески, а?
— Так это можно. Если по-дружески, это я всегда за! С хорошими людьми чего не выпить-то? — с опаской оглядел незваных гостей Коля.
— Молодец, уважаю! Душа компании! — обрадовался Грешник и, схватив его за шкирку, подтащил к столу. Перед ними появилась бутылка водки и два граненых стакана. — Ну что, Николашка, присаживайся. Думаю, закуска настоящим мужикам не нужна. Ведь так, Коля? Закуска она же, сука, градус крадет! Ты же настоящий мужик? Да, Колян?
— Угу.
Бутылка взлетела в воздух и налила по полному стакану ему и Грешнику, при этом в бутылке не убавилось ни капли. Грешник открыл пасть и закинул в нее стакан вместе с содержимым. Тут же у него в руке появился новый, доверху полный.
— Я водку, Коля, стаканами жрать могу! Она, падла, мой хлеб! Больше всего на свете ее люблю! А если она твердой станет, я ее грызть буду! — занюхивая спиртное рукавом фуфайки, прокомментировал Грешник.
Мужчина и женщина, открыв рты, молча наблюдали за ним. Рука Николая сама, против его воли, схватила стакан и влила содержимое в горло. После второго стакана Николай не выдержал.
— Не могу больше!
Он чувствовал опьянение, тошноту и муть, только отключиться не мог, а его рука предательски вливала спиртное в рот.
— Странно. Но ничего, дружище, не хочешь пить, пересиль себя, ты же настоящий мужик! Пример своему сыну! Смертельная доза алкоголя составляет около трех бутылок водки, выпитых за час, при условии, что человека не стошнит. А я не дам тебе переводить продукт. Как говорится, лучше в нас, чем в таз!
— А что с этой делать? — кивнул в сторону женщины Ворон.
Анатас взял женщину за руки и увидел всю ее жизнь и все, чего от нее натерпелся сын. Он мило улыбнулся и погладил несколько раз ее по косматой голове.
— Маркус, оторви этой суке руки и ноги, но сделай это медленно, чтобы тварь могла вдоволь насладиться хрустом костей и треском плоти. Когда все будет кончено, присоединитесь ко мне. Да, и смердит тут слишком. Спалить бы все, — он поднялся и пошел к выходу.