— Мягко стелешь, да вот жестко спать.
— Я разъясняю, но не заставляю верить мне. Верь глазам своим. Разве они могут обмануть? Сам посуди: еще месяц назад ты не верил ни в меня, ни в Него. А сейчас? Что стало сейчас? Сейчас я стою перед тобой, и ты уже не можешь отрицать, что я есть. Ты видишь меня, ты можешь до меня дотронуться, ты споришь со мной. Значит, я существую. Значит, это правда.
— Это твоя правда!
— Допустим. Но разве у тебя есть что-то более весомое, чем стих из писания? Брось, Луций, ты и Библии-то никогда не читал. Откуда тебе знать правду, чтобы спорить со мной? Я не врал тебе раньше, не вру и сейчас. Все, что ты увидел, есть истина и ничего кроме.
— А как же тот воин?
— Какой?
— Тот, что забрал копье?
— С твоей стороны это полное невежество. Воин, который поднял твое копье, в писаниях будет упоминаться как Лонгин. Про него станут говорить, что он убил умирающего, а не ты. Ведь тебя прокляли. Наконечник копья, кстати, обладает могущественной силой, и многие пытались его заполучить. Но Лонгин спрятал его очень надежно. Вскоре появилась подделка, но за то особая благодарность Грешнику. Могу заверить тебя, что многие артефакты — фикция.
— Значит, я тринадцатый ученик Христа?
— Давай без пафоса. Обойдемся словом «учитель», а то мне как-то не по себе от столь громких слов.
— Хорошо, я поверю тебе.
— Хм, ты делаешь мне одолжение? Во что ты поверишь?
— В то, за кого ты меня выдаешь!
— Отлично, — сказал Анатас.
Они снова оказались в Колизее, где их уже ожидали.
— Что произошло?
— Произошло то, чего мы ждали две тысячи лет. Ты признал то, во что так долго отказывался верить. Маркус не может сражаться со Зверевым, но он может биться с Луцием.
— Для чего?
— На то есть свои причины. Маркус, похоже, ты дождался своего часа.
— Я ждал этого момента очень долго. Слишком долго!
Зверев стоял в центре арены. На почетном месте, возвышаясь над всеми, сидел Анатас. Рядом была его свита. По правую его руку сидела Татьяна, по левую — Виктор.
— Что происходит?! — прокричал Алексей.
— Происходит то, что должно было произойти еще много лет назад.
— Я признал то, что вы мне навязали, чего вы еще хотите от меня?!
Анатас поднялся со своего места и выпрямился в полный рост, расправив плащ.
— Нам от тебя, мой друг, ничего не надо больше. Все, что от тебя требовалось, ты сделал. Теперь твоя жизнь принадлежит ему, — указал он пальцем на Маркуса. — Либо ты убьешь Маркуса, либо он убьет тебя.
— Не бойся. Все произойдет быстро. Я не стану тебя долго мучить. И все же нужно было прикончить тебя на горе, — сухо заметил Маркус.