Хотя почему я так думаю? Я про тэни знаю куда больше, чем про англичан.
– Ты хотел посоветоваться, – сказал отец. – Спрашивай.
– С чего ты решил?
– Ну вряд ли ты надумал в полночь нас проведать. Денег ты просить у нас тоже не станешь, – отец улыбнулся. – Что-то с девчонками?
Он так и сказал, «с девчонками», во множественном числе.
– Нет, – ответил я. – То есть да, но сам разберусь…
Отец молчал, выжидая, я вздохнул.
– Если кратко – они обе меня любят. А я их, наверное. Есть же такие семьи.
– Мама расстроится, я позавидую, – хладнокровно заметил отец. – Но извини, советовать ничего не стану.
– И хорошо, я действительно сам разберусь, – ответил я с облегчением. – Нет, я о другом. Про другие отношения.
– С Инсеками?
– И с ними тоже, – сказал я мрачно. – В общем, я как-то во многое влез, очень сильно…
– Скажи, ты причастен к тому, что Инсеки улетели? – спросил отец.
– С чего ты взял? – удивился я.
– Просто ответь.
– Самым прямым образом, – признался я. – Пап, я вообще уже не совсем человек!
Он молчал и смотрел на меня.
– Я убивал! – сказал я.
– Но они были плохие люди?
– Пап, ты издеваешься?
– Нет, спрашиваю, – ответил он.
– По большей части они вообще были не люди.
Отец пожал плечами.
– Тогда с юридической точки зрения – это не считается.
– Я не про юридическую!
– Хочешь, чтобы я тебя поругал? Не стану, ты мой сын. Похвалил? Ну, если ты спасал людей или защищался, то похвалю.
– Я чуть планету не взорвал, – сказал я.
– Большую?
Нет, всё-таки он мне просто не верит!
– Больше Юпитера.
– Маме не станем рассказывать, – сказал отец и сделал ещё глоток.
– Скажи, ты всё-таки шутишь? – спросил я с надеждой.
– Нет, сынок, – отец вздохнул. – Я понимаю, что у тебя какая-то своя, огромная и непонятная жизнь. И ты, наверное, стал больше, чем человек. Как эти, Изменённые.
Я кивнул.
– Но я не знаю, чем тебе помочь, – сказал он. – Если скажешь, что надо сделать, – сделаю. Ты же наш сын. Но, наверное, сейчас пришло твоё время решать и действовать. Потому что этот мир твой. Дарины. Анастасии.
– Чего шумите? – донеслось из коридора.
Повернувшись, я увидел сонное лицо Наськи, выглядывающей из полуоткрытой двери её комнаты.
– Привет, – сказал я. – Чего прячешься, иди к нам.
– Я не одета, – ответила она с достоинством. – И спать хочу. Болтайте потише, а?
И действительно – прикрыла дверь и исчезла. Я мстительно подумал, что, когда она узнает о наших приключениях, то будет очень жалеть, что не услышала их сразу.
– Уже ухожу, – сказал я. – Ладно, пап. Мне просто надо было узнать, что у вас всё в порядке. Завтра день суматошный.