Выработавшаяся между полабскими славянами в продолжение многолетней внешней борьбы индивидуальность сделалась сильным и неодолимым препятствием к такому политическому союзу. Два раза угрожавшая опасность, которая миновала их только вследствие внешних обстоятельств, не образумила полабских славян, не возбудила в них мысли и стремления к общему слиянию, не вызвала между ними ни одного деятеля, который бы сумел силою своего политического гения сломить преграды племенной вражды и отчужденности мелких народов и создать одно целое, воодушевленное одним стремлением: отстаивать и твердо держать заветный рубеж славянского мира – реку Эльбу – от истоков до ее устьев.
Эта великая мысль родилась в сыне польского князя Мечислава, соединявшего первоначально под своею властью несколько незначительных народов лехитской ветви. Болеслав Храбрый сделался достойным представителем и образователем громадного политического союза ввиду поднимавшейся со стороны немцев грозы. От Карпатских хребтов до берегов Балтийского моря раскинул он пределы быстро возраставшей державы. Река Одра составляла ее западную границу. Вскоре и Чехия вошла в состав нового государства. Из частей западного славянского мира оставалась вне объединенной семьи только полабская ветвь тех славян, которые в продолжение двухвековой кровавой борьбы с немцами высказали убедительно всю горячую любовь к народному быту, прошедшее которых ручалось за то, что они охотно пойдут рука об руку с представителем младших своих братьев бороться с немцами за общеславянское единство.
Излишне было бы доказывать, что включение полабских славян в общий славянский союз входило в политические расчеты Болеслава Храброго. Мысль, руководившая им, ясно сказывается в его деяниях. Нетрудно догадаться, до какой западной окраины должны были, по замыслам Болеслава, простираться пределы объединенного славянского государства. Полабские славяне не поняли исторической задачи собирателя лехитских земель и утратили случай, который им уже в другой раз не представился.
Еще при Мечиславе соединялись лютичи с чешским князем, чтобы обеспечить свои восточные пределы на реке Одре от угрожавшей им оттуда опасности. Такую же бдительность и охранение нераздельности своей земли они выказали в то время, когда Болеслав Храбрый стал составлять, правда, с нарушением границ мелких народов, но зато имея в виду общую безопасность, сильный оплот против всем угрожающего врага. Только бодричский народ, который по географическому своему положению не был поставлен в неприязненное отношение к польскому князю, обнаруживал более склонности к высоким замыслам Болеслава.