Михаил поблагодарил женщину и отправился на автобусную остановку…
Начальник уголовного розыска Приморского РОВД, которому Потайчук представился, направил его к капитану милиции Кириллову, обслуживающему Одесский Привоз.
Капитан выслушал Михаила, внимательно посмотрел фото, затем сказал:
— Знаю такую. Рачками часто торгует…
В кабинет вошел старший сержант милиции, поздоровался, завидя постороннего (Потайчук был в штатской одежде), извинился: «Зайду попозже» и повернулся к двери.
— Нет, нет, Петро, не уходи, — остановил его Кириллов, — ты как раз кстати. — Он представил ему Михаила, коротко рассказал, по какому делу тот приехал, и показал фото.
— Женя, говорите?.. Какой же я был бы участковый, если б не знал своих «клиентов». Она снимает угол у одной бабуси по улице…
— Была, жила да вся вышла, соколики, — прошепелявила бабуся. — Вы ее поищите…
Но и на другой, и на третьей, и на следующей квартире ответ прежний: «Переехала…»
Поздно вечером, усталые, участковые распрощались. Договорились встретиться утром в райотделе и затем поискать Женю на Привозе.
Отвык Михаил от толкотни, в Днестровске такого не случается: «Чего суетятся? Куда спешат?» — удивлялся он. Петро же чувствовал себя на Привозе, как в родной стихии, — его участок.
Ходили, всматривались в лица. Особенно внимательны были в ряду, где торговали креветками.
Жени не было. И на другой, и на третий день она не объявилась.
— Спугнули, видать, — предположил Михаил, — а жаль, через нее я мог бы Леньку отыскать.
Старший сержант насторожился:
— Какого Леньку? Ты о нем мне ничего не говорил.
Потайчук без всякого энтузиазма рассказал историю с фотоаппаратом и упомянул о приметах человека, купившего его у Сошиной.
— Так что ж ты молчал, — возмутился одессит, — знаю я одного Леньку. Ханыга, нигде не работает, ничем не брезгует, в том числе и перепродажей вещей. Где-то в этих домах живет. Идем.
Улица Привозная. Дом 28. Они вошли во двор. У колонки пожилая женщина. Набирает воду в ведра. Михаил подходит к ней, спрашивает:
— Мамаша, в вашем доме есть Ленька?..
— Кучерявый, говоришь, черный и худой? — переспросила женщина. — А вы откуда будете?
Михаил показал на стоящего поодаль Петра, одетого в милицейскую форму, и ответил:
— Мы, мамаша, из милиции.
— А-а, понимаю, сынок, понимаю, — она поменяла ведра под колонкой, затем выпрямилась и, глядя в глаза Потайчуку, развела руками:
— Нет, такой у нас не живет.
На улице участковые встретили дворничиху.
— Знаю, милые, Леньку. Вот этот двор 30-го дома, а вы, зайдите в следующий — в 32-й. Направо первая дверь — там он и живет.