— Я не согласна с тобой, Аш, — ответила девушка и покачала головой. — Жить в мире, где любой подлец, наделенный крупицей власти, способен творить бесчинства, не опасаясь наказания, — страшно.
— Не нам менять это положение вещей.
— Почему нет? Можно ведь попытаться, дать людям надежду и наглядный пример… Я хочу помочь им, этим погорельцам. Разве они не заслужили справедливости?
Глаза хетай-ра блестели, а, может быть, это лишь свет холодных звезд отражался в них.
— Законы твоего сказочного мира не работают здесь, Лантея, — четко проговорил Ашарх, нахмурив брови и серьезно изучая лицо своей собеседницы. — Люди по своей натуре алчны и жестоки, такими нас создал бог, видимо, по своему подобию. Те, кто дорываются до власти, уже не могут остановиться — им хочется большего, абсолютного подчинения и покорности. Они готовы разорвать глотку любому, кто покусится на их влияние и рискнет заикнуться о справедливости.
— Я не верю!
— Именно поэтому жители деревни ничего не смогут доказать даже с этой флягой. А пытаться им помогать — глупо, — громче продолжил профессор, не обратив внимания на протест Лантеи. — Я предупреждаю, если ты решишь встать на сторону погорельцев и идти за какой-то своей призрачной правдой, то я просто развернусь и уеду, куда глаза глядят, даже если тебя скрутят и потащат на виселицу за оскорбление старшего жреца. Мне дорога моя шкура, а поддерживать геройские порывы твоей души я не намерен — мы и так уже вляпались по самое горло в Италане.
Девушка промолчала. Лицо ее одновременно выражало гамму разнообразных эмоций — здесь были и неодобрение, и гнев, и упрямство. Она не хотела верить словам Ашарха, а душа ее требовала поступить по-своему, но хрупкое зерно рациональности и незримое уважение, которое она чувствовала по отношению к профессору и объему его знаний, склоняли чашу весов в другую сторону. Хетай-ра резко встала на ноги и, не оглядываясь, быстро удалилась в сторону лагеря, окончив таким образом непродолжительную беседу. Когда мужчина неторопливым шагом пришел к костру следом за спутницей, то Лантея, отвернувшись, уже лежала у огня. Она еще долго размышляла над услышанным, прежде чем заснуть, утомленная после целого дня, проведенного в седле.
* * *
Ашарх резко распахнул глаза, на секунду ослепнув от яркого солнечного света. Впервые он проснулся так рано для себя: птицы вовсю оглашали ближайшую рощу своими звонкими трелями, гоняясь друг за другом по воздуху, словно маленькие беспечные лесные духи. Над миром царил рассвет, и розовато-желтые облака раскинулись по небосклону цветастым ковром. Приподняв голову, профессор осмотрел своих спутников: Витим крепко спал, но лоб его был покрыт нездоровой испариной, а вот Лантея сидела, скрестив ноги, перед каким-то небольшим предметом.