Когда теперь я читаю «Im Westen nichts Neues» («На западном фронте без перемен») и другие книги этого типа, не могу узнать той германской армии, нравы которой я наблюдал изо дня в день. Основное впечатление было – строжайшая дисциплина, возможная, кстати сказать, только в культурной среде, и полное уважение к человеку-воину. Смотря на этих людей и их взаимоотношения, я не раз с горечью думал: «Звание солдата высоко и почетно, да только не у нас…»
Вскоре после прибытия драгун Франца-Иосифа Куринь устроил в здании гимназии танцевальный вечер – единственный за все наше существование. Ходили слухи, что местные большевики собираются сделать нападение на «танцующую буржуазию». Слух был довольно маловероятный – после Денисовки Куриня боялись, да и немцы ведь не остались бы зрителями. Все-таки на всякий случай мы приняли меры. В вестибюле трое хорошо одетых козаков сидели за столом, на котором стояло нечто покрытое шелковой материей, убранной букетиками цветов. Кругом грудами лежала сирень. Козаки проверяли билеты, а под цветами был спрятан готовый к открытию огня пулемет. Кроме того, наготове был сильный караул, вооруженный винтовками и ручными гранатами. Каждый час охранители сменялись. Отдежурившие шли танцевать. Как и следовало ожидать, никакой попытки нападения сделано не было.
Танцевальный зал выглядел непривычно. За киосками, очень хорошо сделанными под руководством матери кадета Мосолова, «дамы общества». Много помещиц, приехавших с дочерьми из ближайших сел, весь уездный «свет» – надо сказать, довольно элегантный и очень хорошо одетый. В Лубнах, наряду с типичными провинциалами, жило, особенно в то время, немало людей настоящего общества. Во всяком случае, этого старинного украинского города по всему его облику нельзя сравнить, например, с Серпуховым – единственным великорусским уездным городом, который я довольно хорошо знаю. Мосолова, Волконская, Милорадович, Штакельберг – эти напоминали о временах, когда лубенская жительница, семнадцатилетняя жена генерала Керна, уговаривала императора Александра I приехать взглянуть на ее любимый город. Но вперемежку с ними – парадные свитки бородатых хлеборобов, отцов наших козаков. Крестьяне, надо сказать, очень хорошо держали себя на вечере. Осторожно пожимали хрупкие руки барынь. Чокались с офицерами, выпивали солидно и в меру. Сыновья их, те, что побойчее, даже прикладывались к ручкам и вальсировали с барышнями, стараясь не отдавить ног тяжелыми сапогами. Остальные стояли по стенам и, видимо, с большим интересом наблюдали, как все это у господ делается.