Потом включился насос, отсасывающий анабиозную массу, а когда ее не осталось, крышка треснула по шву и отошла.
— Реанимационный период закончен, — оповестил механический голос на чужом языке, который, тем не менее, я отлично понимала.
— Добро пожаловать на мой корабль, аль-дэй Василиса, — на чистом русском языке, без акцента произнес незнакомый мужской голос. — Как вы себя чувствуете?
Я слегка, сколько позволяли провода надетого на голову шлема, повернула голову вправо, на звук. Он серьезно ждет, что я ему отвечу с маской на морде лица и трубкой в гортани?
— Я знаю, вы меня слышите и понимаете, аль-дэй Василиса, — голос приблизился, но я видела лишь смутное пятно. Зрение почему-то не фокусировалось на предмете. — Энцефалограмма фиксирует активность вашего головного мозга. Счастлив первым поздравить вас с возвращением в мир, — он сделал паузу. Как робот, ждущий запрограммированной реакции. Но ее не последовало. Моим единственным желанием было прикрыться хотя бы простынкой и посетить дамскую комнату. Незнакомец продолжил рассказывать, безэмоционально, как по бумажке: — Вы находитесь на флагманском корабле, я — его капитан, обращаться ко мне можно по имени и званию: ди-вир Эмбор. Мы приближаемся к цели нашего полета, поэтому система жизнеобеспечения вывела вас из состояния анабиоза. Сейчас наш корабельный врач, ру-вир Хорг, проверит ваше состояние, а ваша личная помощница, ру-тай Диири, поможет одеться и освоиться.
Очень все… странно. В том числе имена. Корабль? Полет? Если я была в анабиозе, то… сколько? Но мысли были вялые, как спящие рыбы.
Отчитавшись, капитан покинул помещение — я услышала удаляющуюся тяжелую поступь и шипение опускающейся двери отсека. Надеюсь, теперь меня оденут.
Действительно, подошли два существа, повыше и пониже, оба в белых костюмах с золотыми нашивками, в медицинских масках. Трудно сказать, кто из них мужчина, а кто женщина — у обоих были длинные заплетенные косы, перехваченные плотными повязками. Пока я на них дивилась, из меня начали убирать иглы, трубки, снимать клеммы, отсоединять провода. Последней сняли дыхательную маску и вынули трубку из гортани. Затем меня извлекли из стеклянного саркофага и переложили на кушетку.
И началось! Мне проверяли пульс, светили в глаза разноцветными фонариками, обследовали с ног до головы какими-то аппаратами. Может быть, и просвечивали. Затем мое несчастное тело протирали, мяли, массировали, мазали всякой дрянью и снова протирали, закапывали что-то в глаза… и прочие пытки.
А я послушно поворачивалась и вспоминала.