- Летаешь? - дружелюбно спросил владелец густых усов.
- Да так, - пожал плечами Антон, - помаленьку.
- Хорошее дело, - сказал человек в кителе, и в голосе его послышалась легкая зависть. - Я тоже мог когда-то. - Он покряхтел, облокачиваясь на поручни. - Мог, да... Хорошее дело.
Они помолчали.
- Бывало, как луна... так все... не могу. Выберешься из сены, а внутри аж трепещет все. Пробежишь, оттолкнешься и - пошел... Какая гульба была! Где шабашите-то? - спросил он осторожно.
Антон невнятно промычал что-то. Но, подумав, добавил: - В первый раз я вылетел.
- У-у-у... - качнул головой старик. - Тогда ты это... Не увлекайся поначалу. Сила-то, она ить от луны. Вертайся пораньше. Чтоб с запасом. А то был со мной случай, по неопытности тож... Дотянул до петухов, резвился все. И чувствую, что вышел весь. Тянул с последних сил задницей сосны сшибал. Поскидывал с себя все, силу чтоб поддержать. А луна уж блекнет. Тянул, покуда силы были, аж внутри весь выгорел. Не стерпел, упал в лес. А тайга у нас... Охо-хо... Я с-под Томска родом-то...
Старик замолчал и полез в карман. Достал трубку, пакет с табаком "Нептун". Долго сопел, покашливал, чиркал спичками.
Антон пытался вспомнить, где же он мог видеть этого старика. То, что видел - это было точно. Тут память Антона осечек не давала. Труднее было вспомнить, при каких обстоятельствах.
- Ну и что? - не выдержал Антон.
- Пошел... пс-пс... пешком да босиком... пс-пс... Наконец трубка разгорелась, и речь старика стала внятнее.
- А нагишом-то в тайге - слыханное ли дело? Изодрался весь, опух с укусов. Мошка жрет - сил нет. Думал, не дойду. Наутро - дождь. День льет, ночь пришла - просвета нет. Иду, голову задрал... Как луна выглянет, так я уж прыжками через бурелом да чащобу. Как башку не сломал...
Старик вздохнул и выпустил клуб дыма.
- На третьи сутки вышел на базовку. Признал. Ране слыхивал, что есть такая, верст полета от нашей деревни. Еще с полдня на гумне хоронился. Мужиков нет. Бабы все. Трое их там было. Старуха, да молодая с дочкой. Не стерпел, окликнул молодуху. А та и пугаться не думала. Да...
Старик усмехнулся едва слышно.
- Вот так и вышло... День я еще у нее отходил. Отпарила она мой испуг в бане, отходила. На телеге свезла до станции. В мужнино одела и свезла. Навещал я ее потом. Поняла она, что к чему со мной в первый раз было. Тосковала, что летать не может. Уж я бился с ней, бился... Не могу, говорит, Еремей, хоть ты что со мной делай. Оно и верно. Уж коли от бога, так от бога, а нет, так не вложишь. Доколе душа болит, дотоле летать будешь. А уж коли зажил справно да сытно, то уж не обессудь - отдай, что брал. Так и расстались с Марией. А потом уж и других ведьмаков повстречал.