– Твоя тревога нашла меня даже в Северных Землях. Я беспокоился и решил узнать, всё ли в порядке у моего сына.
Атли с досадой цокнул языком. Чутьё вожака волчьей стаи нельзя обмануть.
– Ты интересуешься как отец, как вожак или как предприимчивый король? – Атли не смотрел на Вегейра, он смотрел в глаза Великому Волку за его спиной.
– Я всегда един, как и Великий Волк. – Вегейр поднялся с трона, огромный и широкоплечий, укутанный в чёрный меховой плащ, он взметнулся ввысь устрашающей тенью.
Атли едва сдержался, чтобы не попятиться. Вегейр, кажется, заметил это желание, потому что расплылся в широкой улыбке.
– Да брось, сынок, – сказал он, смеясь. – Разве не доказал я тебе свою благосклонность? Разве не даровал я тебе волю, освободив от клятвы верности и отпустив в эту твою… Гвардию?
Настала очередь Атли усмехаться:
– Будто ты не знаешь, что для нас, оборотней, клятва верности всего лишь красивая формальность. Все эти клятвы – пустой звук для таких как мы.
Теперь он смотрел отцу точно в глаза. Нет, не отцу – вожаку. Для оборотней клятвы действительно значили мало, они были связаны гораздо более прочной, древней и неразрывной цепью – полной и безоговорочной покорностью своему вожаку. И, разумеется, Вегейр это прекрасно знал.
– Что ж, ты прав, сынок. – Король спустился с возвышения и встал напротив Атли, оставшись выше него на две полные головы. – Я не могу разорвать нашу связь, но однажды она прервётся. С моей смертью. Когда ты, сынок, станешь вожаком. Но я разорвал клятву верности, чтобы показать – я доверяю тебе и позволяю самому выбирать свою жизнь.
– До тех пор, пока ты не решишь призвать меня, – вскинул брови Атли. Он что, и разговор с Дареном умудрился каким-то образом подслушать?
– У тебя есть долг. Перед народом. Перед стаей. И рано или поздно тебе придётся вернуться, чтобы принять своё предназначение.
– Ты за этим пришёл? Напомнить мне о том, кто здесь главный? Так я не забыл!
Пощёчина сбила Атли с ног. В левом ухе зазвенело. Даже во сне наказания вожака были ощутимы и болезненны.
– Я… – Атли поднял на отца глаза, – никогда не вернусь!
Вегейр взревел, схватил Атли за грудки и со всей силы ударил о землю. Если бы рёбра во сне можно было переломать, они бы раскрошились от этого удара. Но здесь была только боль.
Вегейр прижал Атли к полу, и огромная рука мёртвой хваткой сомкнулась на его челюсти.
– Ты вернёшься, когда я прикажу! – выплюнул он в лицо сыну и отбросил того в сторону, как тряпичную куклу.
Атли, парализованный ударом, не мог пошевелиться и так и остался лежать на полу, уткнувшись лбом в холодный камень. Всё, что он слышал – удаляющиеся шаги короля Вегейра.