– Уоррек! Иди сюда! Послушай, что задумал наш вождь.
Я подавляю стон. Мое племя полно любопытных охотников, которые суют нос не в свое дело.
– Разве тебе не нужно проверить ловушки, Харрек?
– Успеется. – Он ухмыляется, затем подбегает к охотнику постарше.
Уоррек во всех отношениях противоположен Харреку – высокий и спокойный, его грива водопадом струится по спине в отличие от спутанной, торчащей во все стороны гривы Харрека. Взгляд серьезен и полон терпения. Иногда трудно поверить, что они братья, сыновья Эклана. Уоррек смотрит на миниатюрное копье в моих руках, а затем на меня.
– Тренировка?
Я киваю.
– Может, мне стоит взять ее с собой по маршруту для новичков?
Вопрос Уоррека разумен и не лишен оснований. Уоррек учит детей са-кхуйи охотиться, читать по следам и ориентироваться на местности. Его предложение вполне естественно.
Но сама мысль, что Уоррек проведет весь день с Джорджи, беспокоит меня. Я представляю, как он касается ее рук, показывая, как держать копье. Представляю торжествующего Уоррека и мою девушку улыбающихся друг другу, пока они ищут следы и… мне все это не нравится.
– Я сам займусь этим.
– Он рычит, как загнанный в угол метлак, – шутит Харрек, делая шаг назад, как будто остерегаясь. – Никогда не вставай между охотником и его резонансной парой, брат.
Уоррек, как всегда спокойный, смотрит на меня в ответ.
– Постарайся быть терпеливым, мой вождь. Новоиспеченный охотник требует терпения.
– Так же, как и Харрек. И я все еще его не убил, – говорю я сквозь зубы. На что Харрек только смеется.
В этот момент подходит Джорджи с миской в руках, чтобы мы могли перекусить, и два охотника наконец оставляют меня в покое. Она смотрит на меня с любопытством, и я касаюсь ее подбородка. Иногда одно прикосновение к ней успокаивает меня.
– Все в порядке? – спрашивает она, поднимая миску, чтобы я мог отхлебнуть. – Ты выглядишь раздраженным.
– Мне уже лучше, – уверяю я ее и делаю глоток. Я всегда прикладываюсь губами к тому же месту, где были ее губы, потому что это место – совершенство. – Ну что, пойдем?
Она кивает с энтузиазмом.
* * *
Все… плохо.
Я веду свою неуемную подругу по заснеженным холмам. Ей все время приходится прилагать усилия, чтобы не отстать. Я забыл, что у людей ноги намного короче, а тела слабее, поэтому они не могут пробираться по снегу так же легко, как са-кхуйи. Мне больно видеть, как она мучается, но она не позволяет нести ее. Джорджи настаивает, что может идти сама, и поэтому я замедляю шаг, чтобы идти с ней вровень.
Нам не удается уйти далеко, и к тому моменту, как мы добираемся до богатых на добычу охотничьих угодий, моя подруга тяжело и громко дышит. Ее легкие хрипят, а ноги с хрустом наступают на снег. Она не умеет двигаться бесшумно, а мне кажется жестоким требовать от нее тишины, когда она задыхается.