– Эм, потому что их носят под одеждой? – Она смущенно пожимает плечами. – Так же, как нагрудную повязку.
Еще одно новшество, которое мне предстоит освоить. Но поскольку оно отвлекает Джорджи от спаривания, все, что я говорю, это:
– А. Можно я сниму их с тебя?
– Конечно. – Она протягивает руки к моему лицу и касается подбородка. – Я скучала по тебе.
– Я отсутствовал совсем недолго. – Несмотря на это, я тоже скучал по ней. – Скоро мне придется отправиться на длительную охоту, подошла моя очередь.
– Знаю. Я пытаюсь мысленно подготовиться к этому. – Она проводит пальцем по моей нижней губе. – А до тех пор мы будем веселиться, верно?
– Когда я вернусь, нам будет так «весело», что ты не сможешь ходить прямо несколько дней. – Я развязываю шнурки ее странных коротких легинсов и стягиваю их, чтобы обнажить нежный пучок завитков между ее ног. – Аххх. Я дома.
Джорджи хихикает.
– Так это твой «дом», малыш?
– Почему бы и нет? Мой язык идеально скользит здесь. – Я обнимаю ее за бедра и облизываю складки влагалища. – А мои пальцы и член идеально сюда входят. Что это, если не дом? – Я смотрю на нее снизу вверх. – Ты мой дом, Джорджи. Где бы ты ни была, я хочу быть рядом.
Выражение ее лица смягчается.
– Я люблю тебя.
Люди всегда говорят такие вещи, будто слова, произнесенные вслух, делают их более реальными, чем поступки.
– Я тоже тебя люблю, – отвечаю я, потому что знаю, что ей приятно это слышать. Я могу часами ублажать ее тело, удовлетворять потребности и делиться самыми сокровенными мыслями… и все же ей нужно услышать эти три слова. Я учусь произносить их вслух, потому что не хочу видеть боль на ее лице, когда забываю о них. – Я люблю тебя всю.
– Но некоторые части больше, чем другие? – дразнит она.
– Нет! – восклицаю я. – Я люблю их все одинаково. Нет такой части твоего тела, которую я предпочел бы другой. – Я снова целую пучок волос между ее ног. – Ложись, я хочу попробовать тебя полностью.
Она стягивает свою тунику и откидывается на меха, ее глаза сияют. Мне нравится видеть их такими наполненными жизнью и яркими от света кхуйи. Ее взгляд изменился с тех пор, как я увидел ее впервые, – тогда ее глаза были безжизненными и бесцветными. Но теперь кхуйи придает ей сил, и мой ребенок подрастает у нее в животе. Наконец-то мы станем семьей. Эта мысль вызывает умиротворение.
Сначала я целую мягкий живот своей пары, где нас ждет ребенок.
– Мне он нравится, – признаюсь я. – Такой мягкий.
Джорджи ерзает подо мной, ее руки тянутся к моим рогам. Она любит, когда я прикасаюсь к ней, но она так нетерпелива. Она извивается, как попавший в ловушку прыгун, и я двигаюсь выше, чтобы увидеть, как покачиваются ее соски. Мне нравится ее грудь. Несмотря на то что она еще не выкармливает нашего ребенка, ее грудь большая и округлая.