Она с трудом сглатывает и качает головой.
– Нет. Думаю, это одна из причин, почему чувствую себя такой виноватой. – Джорджи смотрит на меня. – Я счастлива. Я должна быть расстроена тем, что оставила Землю позади и трое моих людей погибли, но все, о чем могу думать, это ты, наш ребенок и будущее.
Я беру ее за руку. Теперь я понимаю. Чувство вины не дает ей покоя. Вины как вождя, за то, что кто-то в племени пострадал. Она чувствует себя ответственной за этих женщин.
– Ты считаешь, что не должна быть счастлива?
– Иногда я думаю об этом.
– Думаешь, они хотели, чтобы ты и остальные были несчастны? Думаешь, они не хотели, чтобы вы прожили долгую, счастливую жизнь? Неужели ты считаешь, они не хотели, чтобы вы были свободны?
– Нет, я так не думаю. Но мне странно чувствовать себя такой счастливой после того, как у меня все отняли, понимаешь? – Она крепко держит меня за руку.
– Нет ничего плохого в том, чтобы находить радость в жизни, моя Джорджи. Абсолютно ничего. Я думаю, что твои друзья хотели этого для тебя. Ты подарила всем свободу. Да, трое погибли, но они погибли не как пленники или рабы.
Слезы вновь текут по ее щекам. Она кивает.
– Ты прав. Я знаю, что ты прав.
– Тогда почему плачешь?
Булькающий смех вырывается из ее груди, и она сжимает мою руку так крепко, что я поражаюсь ее силе.
– Это слезы облегчения. Я думаю, мне нужно было попрощаться, прежде чем двигаться дальше. И теперь, когда они похоронены, я надеюсь, они обретут покой. – Джорджи смотрит на могилы, все еще держа меня за руку. – Нам всем нужно двигаться дальше.
Я киваю. Она не встает, и я остаюсь рядом. Буду сидеть здесь столько, сколько потребуется. Постепенно ее слезы высыхают, и рука расслабляется. Она смотрит на меня с менее обеспокоенным выражением лица, чем в последние несколько дней.
– Думаю, теперь я в порядке, – заявляет она. – Мне это было нужно. Им это было нужно. – Она указывает на могилы. – Теперь мы все можем двигаться вперед.
– Тогда чем бы ты хотела заняться, мой сладкий резонанс?
– Вернуться в нашу пещеру? – Она одаривает меня усталой улыбкой. – Я вдруг почувствовала себя такой измотанной.
Думаю, это потому, что она освободилась от груза своих проблем. Она так долго несла их, что теперь, когда они исчезли, она чувствует облегчение и усталость. Но я не говорю ей об этом. Я улыбаюсь и прикасаюсь к ее животу.
– Ребенок делает тебя сонной. Может быть, нам стоит переночевать в пещере охотников?
Она смотрит на летающую пещеру с ее странными темными стенами.
– Безусловно. Не хочу провести еще одну ночь в этой адской дыре.