Кончиком кинжала перерезаю веревку, и моя добыча падает на землю, в снег.
А потом я испытываю шок, чувствуя, как мое кхуйи резонирует внутри меня. Мое внутреннее существо, которое так долго дремало, которое не признает партнера среди моего народа, – оно вибрирует и поет при виде этого нового существа. Я пристально смотрю на него.
Мои мысли путаются, я хватаю добычу и бегу к ближайшей охотничьей пещере.
В это суровое время года охотники должны быть осторожны, уходя далеко от родных мест. Есть ряд пещер, которые можно использовать только в самые холодные ночи, когда охотник находится вдали от дома. За время бесчисленных дней охоты я запомнил их расположение и теперь легко нахожу ближайшую из них. Откидываю кожаную заслонку, прикрывающую вход, захожу и опускаю свою добычу на пол. Быстрый осмотр не выявляет скрытых обитателей. Я перемещаю существо женского пола – а это должна быть именно она – на меховую подстилку, лежащую в пещере. Ее зубы громко стучат. Такой звук иногда издают дети перед тем, как стать са-кхуйи, поэтому я прикасаюсь к ее веку и приоткрываю его, чтобы посмотреть, светится ли она изнутри.
Глаза ее белые, тусклые, значит внутри нее нет кхуйи, а если и есть, то оно мертво. С ней нужно будет обращаться как с ребенком. Быстро развожу огонь и жду, пока она согреется. Любопытство берет верх, и я изучаю ее. Я говорю себе, что это только для того, чтобы узнать, не ранена ли она, но мой разум в этот момент звенит от любопытства, а мое внутреннее существо вибрирует в груди песней, которая становится все громче с каждым моментом.
Она заставляет меня резонировать. Она моя.
Провожу рукой по ее рукам и ногам. На ней какая-то одежда, от которой веет старыми, горькими воспоминаниями. Я хочу сорвать ее, но если это существо беспомощно как котенок, то одежда ему понадобится. Мне требуется время, чтобы найти застежки и расстегнуть их, обнажая плоть.
Она гладкая, не то что са-кхуйи. Ее плоть почти полностью лишена волос, за исключением длинных ниспадающих локонов на голове и небольшого пучка между ногами, который появляется, когда я стягиваю с нее штаны. Я фыркаю от удовольствия при виде этого маленького пучка. Восхитительно, очаровательно и бессмысленно!
У нее нет бугорков под кожей, обозначающих мускулы, и я испытываю невероятное чувство, когда смотрю на ее тело, нежное и слабое. Возможно, она была больна, и именно поэтому ее кхуйи исчезло. Провожу пальцами по ее странному лицу, оно тоже гладкое, лоб ровный, на ней нет гребней, она вся гладкая и нежная.
Как такая слабая, как она, нашла дорогу к дальним охотничьим угодьям? Это такая же загадка, как и тот факт, что она заставляет внутреннее существо вибрировать в моей груди, оно просто гудит от призыва. Потребность в спаривании пронзает мое тело, когда ее мягкие округлые бедра раздвигаются, и ее запах наполняет мои ноздри.