– Вот почему я это сделал, – прохрипел он.
Фотография представляла собой поясной портрет очень красивой женщины. Холмс склонился над снимком.
– Бренда Трегеннис, – констатировал он.
– Да, Бренда Трегеннис, – повторил наш гость. – Я любил ее не один год. Не один год она любила меня. В этом и состояла тайна моего корнуоллского уединения, удивлявшего многих. Здесь я находился вблизи единственного дорогого мне существа. Жениться на ней я не мог: у меня есть жена, которая давно меня бросила, однако, согласно нелепым английским законам, развод с ней невозможен. Год за годом проходил в ожидании для меня и для Бренды. И вот чего мы дождались.
Мощная фигура доктора сотряслась от глухих рыданий, и он стиснул себе горло, прикрытое пятнистой бородой. Затем, с усилием овладев собой, продолжал:
– Викарий знал обо всем. Мы ему полностью доверяли. Он подтвердит вам, что Бренда была сущим ангелом. Вот почему он послал мне телеграмму и я вернулся. Что значил для меня багаж, отправленный в Африку, по сравнению с участью, постигшей мою возлюбленную? Теперь у вас в руках ключ к моим действиям, мистер Холмс.
– Продолжайте, – молвил мой друг.
Доктор Стерндейл вынул из кармана бумажный пакет и положил его на стол. На нем была надпись «Radix pedis diaboli» с алым ярлыком, предупреждавшим о том, что это яд. Доктор пододвинул пакет ко мне:
– Насколько я понимаю, сэр, вы доктор. Слышали когда-нибудь об этом препарате?
– Корень ноги дьявола?! Нет, в жизни не слыхивал.
– Это не бросает ни малейшей тени на ваши профессиональные знания, – сказал доктор. – Полагаю, что, кроме одного-единственного образца, который хранится в лаборатории в Буде, в Европе этого вещества нет. Оно до сих пор не применяется в фармацевтике и не упомянуто в литературе по токсикологии. Корень имеет форму ноги – наполовину человеческой, наполовину козлиной; отсюда и причудливое название, данное ему миссионером-ботаником. В некоторых областях Западной Африки знахари применяют его на суде для испытания ядом и держат втайне. Этот образчик достался мне при крайне необычных обстоятельствах в местности, называемой Убанги.
Доктор развернул пакет и показал кучку красновато-коричневого порошка, похожего на нюхательный табак.
– И что же, сэр? – сурово осведомился Холмс.
– Я намерен рассказать вам, мистер Холмс, обо всем, поскольку вы знаете уже так много, что нарисовать полную картину – явно в моих интересах. Я уже объяснил вам, в каких отношениях состоял с семейством Трегеннис. Ради сестры я по-дружески вел себя с братьями. Семейная ссора из-за денег отдалила от них Мортимера, однако все разногласия были как будто улажены, и я держался с ним точно так же, как и с остальными. Мортимер был хитрым и скользким интриганом; кое-что вызвало у меня подозрение, но причин для открытого столкновения с ним не было.