– Гонсалес, – договорил за нее Манфред, и она кивнула.
– Точно!
Теперь дама смотрела на него уже с явным интересом.
– Честное слово, с жемчугами не будет никаких проблем. Что до вашего приятеля, то это он спас меня. Он бы не стал вмешиваться в бандитские разборки, но специально вышел из кабаре помочь мне.
– Где вы остановитесь в Лондоне?
Она назвала ему адрес, и в эту минуту к ним подошел таможенник, так что разговор прервался сам собой. Больше Манфред ее не видел – в закрытом экипаже, на котором он ехал в Лондон, ее не было.
По правде говоря, Манфред не горел желанием встретиться с ней вновь. Любопытство и стремление оказать поддержку той, что в свое время очень посодействовала Гонсалесу – в тот момент его славный друг провел блестящую операцию по разоблачению сети фальшивомонетчиков в Лионе, – вот что подтолкнуло его к этому мимолетному разговору.
Манфред не сочувствовал преступникам и не презирал их. Он знал: Мэй – международная мошенница, причем крупного масштаба, и его вполне устраивала мысль, что за ней надежно присмотрит английская полиция.
Но уже по пути в Лондон он пожалел о том, что не расспросил ее хорошенько насчет Гэрри, хотя они, скорее всего, даже не встречались.
Джордж Манфред, по всеобщему мнению, главное действующее лицо и вдохновитель организации, известной под именем «Четверо Благочестивых», за свою жизнь удалил из организма общества двадцать три социальные язвы.
Война даровала ему с коллегами помилование за все правонарушения, известные и предполагаемые. Но в обмен на прощение власти взяли с него клятву блюсти дух и букву закона, которой он не только свято придерживался сам, но и требовал этого от своих компаньонов. И лишь однажды Джордж пожалел о том, что заключил подобное соглашение, это случилось именно тогда, когда в его поле зрения оказался Гэрри Лексфилд.
Гэрри жил по другую сторону закона. Ему было около тридцати лет, он был высоким, с честным, открытым лицом и довольно привлекательной внешностью. Женщины считали его обаятельным, хотя обходился он с ними безжалостно; милые, приятные люди приглашали его в свои дома – он даже дорос до совета директоров одной хорошо известной компании из Вест-Энда.
Первое столкновение Манфреда с Гэрри произошло из-за совершеннейшего пустяка. Мистер Лексфилд оказался вовлеченным в жаркий спор на углу Керзон-стрит, где у него была квартира. Возвращаясь как-то поздним вечером домой, Джордж приметил мужчину и женщину, которые разговаривали между собой, причем мужчина яростно жестикулировал и почти кричал, а женщина испуганно возражала ему. Он прошел мимо, думая о том, что это одна из тех ссор, в которые здравомыслящему человеку лучше не вмешиваться, как вдруг услышал звук удара и слабый вскрик. Обернувшись, он увидел, что женщина согнулась и вцепилась обеими руками в ограждение. Быстро вернувшись назад, Джордж спросил: