– До последнего пенни, – с удовлетворением, которое он даже не пытался скрыть, заметил Джонс. – Мы с Леонорой собирались открыть деловое предприятие в Лондоне. Ее деньги, мои мозги. Понимаете, что я имею в виду?
Леон понимал это даже слишком хорошо.
– Когда он умер? – спросил Гонсалес.
– Шесть месяцев назад. – Неприятные воспоминания заставили Леонору нахмуриться. – Не сочтите меня бессердечной, но я никогда не любила его по-настоящему, хотя временами испытывала к нему привязанность.
– А имущество? – продолжал расспросы Леон.
Девушка сморщила лоб.
– Похоже, после него остались только ферма да мебель. Оценщики говорят, их стоимость – пять тысяч фунтов, однако при этом под них был взят залог на четыре тысячи. Кредитором по закладной является дядя Корнелий. Но ведь дядя Роос должен был быть очень богат; он получал отчисления за пользование своей собственностью в Южной Африке, да и я своими глазами видела деньги в доме; они приходили каждый квартал и всегда выплачивались в банкнотах.
– Я могу объяснить насчет закладной, – вмешался Джонс. – Эти два старых ублюдка обменялись закладными, чтобы защитить друг друга на тот случай, если власти когда-либо решат прижать их! Между тем деньги пропали, мистер, – я обыскал весь дом сверху донизу. В углу подвала обнаружился встроенный сейф – мы открыли дверь, однако там не оказалось ни пенни. Они были большие мастаки по сейфам, эти Маланы. Мне известно, где находится сейф и у Корнелия. Он об этом не знает, но, клянусь богом, если хотя бы вздумает обмануть эту девочку…
Подобное покровительство, похоже, изрядно смущало леди. Какая-то у них односторонняя дружба, подумал Леон, и у него сложилось отчетливое впечатление, что бойкие планы насчет «открытия делового предприятия» принадлежат исключительно мистеру Джонсу, а вовсе не им двоим.
Джонс сообщил ему и еще кое-что. Ни у одного из братьев не было счетов в банке. Хотя оба играли на Южно-Африканской бирже, причем в больших масштабах и весьма благоразумно, дивиденды выплачивались им на руки, акции же приобретались исключительно за наличные, да и все кассовые операции проводились аналогичным образом.
– Оба старых скупердяя резко возражали против того, чтобы платить налоги, и потому прибегали ко всякого рода грязным трюкам. Они с подозрением относились к любым банкам, ведь считали, что те докладывают правительству обо всех деловых операциях своих клиентов.
Леонора вновь сокрушенно покачала головой.
– Не думаю, будто вы в состоянии предпринять что-либо, мистер Гонсалес, и я уже почти сожалею, что написала вам. Денег здесь нет; отсутствуют даже записи о том, что они когда-либо существовали. Собственно, я не очень огорчаюсь из-за этого, поскольку могу работать. К счастью, я брала уроки машинописи, а на ферме даже увеличила скорость печатания: мне доводилось вести почти всю переписку дяди.