— Неужели опять бежать! Неужели бросать всё это и опять бежать куда-то?
Тикали часы на кухне. Осенний день бродил по Городу.
— Я не могу без тебя. — Признался Городу Олег — Я прибежал сюда без денег, без надежды и ты принял меня. Мне было так хорошо и уютно, но вот снова всё рушится.
Он встал с дивана и пошёл в ванную. Там из зеркала на него посмотрел ничем не примечательный представитель рода людского, с грустными зелёными глазами и печально опущенными уголками губ.
— Улыбайся, — посоветовал отражению Олег и плеснув в лицо холодной водой отправился обратно в комнату. Отдёрнул тяжёлые тёмно красные шторы и с высоты четвёртого этажа окинул взглядом такую привычную картину. Жёлтый, обшарпанный подъезд, стоящего напротив Вьетнамского посольства. Уныло повисший красный флаг над ним и будка со скучающим охранником. Монументальные стены и стальные колонны банка Аваль, несколько иномарок. На одну из машин лёг жёлтый, разлапистый кленовый лист как штрафная квитанция от осени.
— Где же денег взять?
Арифметика была проста. Работа потеряна месяц назад, а маленькая, уютная квартирка на Печерске стоит слишком дорого. Целый месяц Олег обезумев от безысходности, метался по городу, стараясь найти приличную работу, но поиски неизменно оказывались тщетными. Прижавшись лбом к прохладному стеклу, он равнодушно смотрел на проходящих людей на жёлтые листья лежащие на балконе.
— Надо собирать вещи, закрывать дверь и идти искать комнату.
От этой мысли стало тоскливо.
Человек вздохнул, оторвался от окна и снова задёрнул шторы. Он любил сумрак. Бархатный полумрак, покой которого может нарушить только свет настольной лампы или огонёк свечи. Мудрый полумрак, дарящий удивительные мысли и ласкающий мечты о будущем. Ласковую полутьму.
Олег стал одеваться. Ему не хотелось уходить из этой комнаты, ему хотелось, посыпать солью корку хлеба и завалится на диван с томиком Даррела. Но жизнь выволакивала его из уютного тёмного уголка в котором человек прятался уже так долго. Надо было опять драться за свой покой, за свой уют, и хоть это было противно, Олегу надо было что-то решать. Он откладывал принятия решения слишком долго.
Тяжёлая бронированная дверь отсекла уютный мирок от Олега. Передёрнув плечами, он застегнул замок на куртке и побрёл к лифту.
Улица встретила шумом и потоком людей. Все спешили куда-то, озабоченные, сердитые.
— У вас есть дом, — мысленно обратился к ним Олег, — вы счастливые, а вместо того, что бы наслаждаться своим счастьем суетитесь и спешите.
Он побрёл по направлению к базару, глаза не успевшие привыкнуть к дневному свету болели, поэтому Олег опустил их. Человек так и брёл, рассматривая трещины на сером асфальте и не зная толком с чего начинать поиски нового жилища.