Правительство Молдавии своим Постановлением выделило для молодых специалистов создаваемой противоградовой организации служебное помещение и несколько квартир в качестве общежитий. Служебное помещение представляло собой небольшой особняк из 10 комнат разной величины. Он находился в центре города рядом с главным корпусом Кишинёвского университета по адресу Пирогова, 54. В особняке в то время располагался научно-исследовательский институт информатики Госплана МССР, который занимал из 10 комнат 6. Остальные 4 комнаты передали нашей Экспериментальной базе ЦАО. Счастливые семейные молодые и уже немолодые специалисты получили по комнате в двухкомнатных квартирах, а молодые холостяки и «холостячки» разместились в одной трёхкомнатной квартире-общежитии, которая располагалась на улице Зелинского, 40. Нам с Соней общежитие не досталось. Ни поселиться, ни прописаться в трёхкомнатной квартире-общежитии Аркадий Семёнович Чемберджи нам тоже по каким-то своим соображениям не разрешил. В помощи отказал. Моё воспитание не позволяло даже что-либо требовать. Всё я воспринимал безропотно. Пришлось с помощью родителей и знакомых решать нелёгкие по тем временам проблемы прописки в г. Кишинёве (нынешняя молодёжь понятие прописки не знает и не сможет понять, о чём идёт речь) и поселяться на съёмной квартире. Это была трёхкомнатная квартира семьи из трёх человек, но её хозяин в это время сидел в тюрьме. Нам выделили отдельную комнату. Мы помогали ребёнку-школьнице делать уроки, вели себя тихо и неназойливо и, наверное, этим завоевали авторитет у хозяйки квартиры. До сего времени не понимаю, почему Гайворонский и Чемберджи отстранились от решения этой проблемы! Моё воспитание не давало мне права что-либо требовать для себя лично. Гайворонский не выполнил своё обещание и не принял в свой штат Соню. Ему были нужны мужчины. Он не хотел в тот период принимать на полевые работы женщин, тем более молодых. Пришлось Соне в тот период устроиться техником в управление гидрометеорологической службы Молдавии. К тому времени из-за длительной Сониной болезни мы перенесли на год написание ею диплома. Мне пришлось писать письмо зам. директора ЦАО проф. Науму Зиновьевичу Пинусу с жалобой на Гайворонского за то, что он не хочет Соню взять на работу. Гайворонский, к счастью, без обид воспринял мою жалобу, зачислил её в штат и стал руководителем её дипломной работы. Однако всё это было потом. Важно, что я принял в этих отношениях с Гайворонским следующий принцип: всякое дело должен выполнять специалист по образованию и соответствующему опыту работы по специальности.