— Потому что тебе он ценнее меня! — Люциус резко повысил голос. — Ты волнуешься о нём больше, чем обо мне и теперь ещё убеждаешь меня отложить дело всей моей жизни ради того, чтобы ты отказалась от своей силы! Это не я, Холька, это ты мне лжёшь. Ты дала обещание, которого не выполняешь и обвиняешь в том же самом меня!
— Я не могу всё время думать о других. Я сама еду крышей и не хочу, чтобы из-за этого пострадали окружающие!
От последней фразы Люциус оторопел. — А от того, что ты рубишь и сжигаешь людей направо и налево они не страдают? Почему ты не хочешь умнеть, Холька? Посмотрим на себя. Ты создана, чтобы причинять другим вред. Ты — разрушитель. Ты — оружие. Ты создана, чтобы быть инструментов в руках более умных, но почему то считаешь, что тебе виднее, как пользоваться твоей силой.
Холька поднялась и нависла над ним. — И кому я должна служить? Тебе? Чтобы ты распоряжался мной, как своими идиотами?
— Чтобы не давать тебе творить глупость! Чтобы твоя борьба имела смысл! — Он тоже поднялся и заговорил тише. В его голосе зазвучало осознание огромной власти. — Я мессия! Я спасу этот мир. Я бы порождён для этого. Ты следуешь за мной лишь потому, что так хочу я! И лишь до тех пор, пока хочу я! Если тебе не нравится — проваливай вместе со своим мальчишкой дальше страдать от своей глупости!
— Ты спасёшь мир? С помощью демона? Ты убьёшь всех! Ты никого не спасёшь! Люциус, я не идеальна, но ты просто живодёр, который прикрывается предназначением, чтобы унижать и убивать других и тешить своё самолюбие! Ты только и умеешь, что убивать!
Люциус резко повысил голос. — Потому что этим должна заниматься ты! Твоя сила дарована тебе, чтобы избавлять мир от зла, а ты вместо этого ходишь и страдаешь! И стремишься избавиться от неё. А знаешь, почему? Потому что ты хочешь уйти от ответственности. А милосердием прикрываешь собственную трусость!
Холька на секунду остановилась. — Да, может и так. Я сама выбираю свой путь. Но ты — мессия! Раз уж ты веришь в это, то вспомни, что сделать мир лучше — твоё предназначение, а не моё!
Люциус вскрикнул. — Я и делаю его лучше! Если ты хочешь не помогать мне, а только жаловаться на жизнь и обвинять меня, то проваривай отсюда!
Холька сжала руку в кулак и от эмоций толкнула его. — Ты ублюдок! Кого ты сделаешь лучше? Ты позоришь себя, Орден и всё своё пророчество! Ты — худший мессия, которого можно представить! — на секунду она взглянула в его кроваво-красные глаза и сказала тише. — Ты — гавно, а не мессия!
Люциус неуклюже отступил. Рука вспыхнула пламенем. — Убирайся! — Его голос заполонил помещение, будучи очень похожим на голос демона.