— Потому что она не дает права голоса женщинам, — заметила мама.
Все удивленно посмотрели на нее.
— Что такое? — Мама закончила есть и сидела со спокойным видом, положив на колени руки в перчатках. — Я не такая старомодная, как вы воображаете. Я считаю, что женщины должны голосовать. Не поймите меня неправильно, я не одобряю протестов и их манеры делать заявления… Например, та шестидесятилетняя дама, которая со знаменем стояла на горе в Перу. Я полагаю, что должен быть более тихий и дипломатичный способ добиться того же.
— Никто не станет слушать. — Луэлла мрачно посмотрела на папу, но он выдержал ее взгляд:
— Дерзких — не станут.
— А как женщины могут добиться того, чтобы их услышали?
— У каждого поступка есть последствия.
— Именно это я и имею в виду.
Они перебрасывались словами, как теннисным мячиком, ожидая, что противник попадет в сетку.
— Я ужасно рада, что ты нас представил. — Луэлла изобразила смешок. — Думаю, мы с великолепной мисс Милхолланд будем сражаться плечом к плечу. Сила — в массовости.
— Ты этого не сделаешь. — Папа покраснел.
— Я не это имела в виду, Луэлла. — Мама встревожилась, потому что беседа явно сошла с рельсов.
Я съежилась на стуле. Луэлла вела себя ужасно.
— Ты не помешаешь мне бороться за права женщин. Я буду делать то, что хочу. Как и ты.
Папа грохнул кулаком по столу так, что тарелка подпрыгнула:
— Да! Верно! Я заслужил это право, когда повзрослел!
— Через несколько месяцев мне будет шестнадцать. Я смогу выйти замуж, если захочу.
Мама громко втянула воздух сквозь зубы.
— Без моего позволения — нет! — У папы на скулах набухли желваки.
— Мне не нужно твоего позволения. Закон мне все позволяет, — торжествующе заявила Луэлла.
Обычно мама защищала Луэллу от папы, но это было уже слишком. Она молчала, глаза у нее были, как у лани, застигнутой лесным пожаром. Взгляд отца вспыхнул гневом.
— Что же, у тебя есть кто-то на примете? — насмешливо спросил он.
— Может быть.
Я знала, что Луэлла выдумывает, но складка на лбу отца явно доказывала, что он этого не знает.
— Существуют дома, куда отправляют недостойных девиц вроде тебя, и я уже близок к этому. — В его голосе слышалась угроза.
— Как ты смеешь называть меня недостойной! Это не я делаю то, чего делать не следует! — В голос Луэллы послышалась паника. — Это ты…
— Вон! — заорал отец, вскакивая на ноги.
Он поднял руку, как будто хотел схватить непокорную дочь, но Луэлла выбежала из комнаты. Стукнула дверь. Послышались шаги на лестнице. Наступила жуткая тишина. Папа сел и поднял с пола салфетку.
— Боже милосердный! — выдохнула мама. — Что вселилось в эту девочку?!