Я глубоко затянулась и выпустила облачко дыма в сторону Эмори.
— Возможно, твоя дочь поймет, зачем возвращаться домой, если ты принесешь ей извинения за то, что сделал.
Это его удивило.
— Ты хочешь ей настолько уступить? Позволить диктовать условия? — Он ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, продолжая смотреть на меня. По крайней мере, он не заявил, что ему не за что извиняться.
Картинным жестом Эмори потянулся к моей руке, но я отвела его ладонь. Я не собиралась смягчаться. Я никогда не позволяла себе злиться на него, но теперь была зла.
— Я хочу знать, как ты намерен вернуть нашу дочь.
Его обычная тактика не возымела успеха, и Эмори подошел ко мне ближе. Думаю, он желал сближения.
— Чего ты от меня хочешь? Чтобы я запер ее на чердаке? Пригрозил лишить наследства? Она не вернется домой, пока не захочет.
— Может быть, это ты не хочешь, чтобы она возвращалась?
— Не говори глупостей, Жанна! — Его самообладание дало трещину. На скулах выступили красные пятна. Он не привык к возражениям, а мне его дискомфорт доставлял удовольствие. Чуть успокоившись, он сказал: — Ты слишком расстроена, чтобы это обсуждать. Поговорим, когда ты придешь в себя. — Сообщив это, он повернулся к двери.
Я наконец-то загнала его в угол, и он готовился сбежать. Я последовала за ним в коридор.
— Я полностью в себе. — В моем голосе слышалось возмущение, накопившееся за годы.
Он не стал меня слушать, надел пальто и снял с крючка шляпу.
— Куда ты?
— Прогуляться. Мне нужен свежий воздух.
— Не смей меня игнорировать!
— Я тебя не игнорирую. Мне просто нужно спокойно подумать.
— О чем? О своих прегрешениях?
Эмори подошел ко мне и наклонился совсем близко:
— Прекрати, Жанна. — Над верхней губой выступили капли пота. Он был так близко, что я могла поцеловать его. Может быть, он поцелует меня сам, лишь бы я замолчала. — Прекрати.
Я не хотела его целовать. Я хотела сделать ему больно.
— Что прекратить? — Я издевалась, как злобная школьница.
— Сейчас не время. — Каким-то образом он повернул дело так, будто это я отказываюсь от важного разговора.
Он распахнул дверь, и я закричала:
— Просто верни Луэллу!
Но тут Эмори уронил шляпу, наткнувшись на Эффи, которая стояла на верхней ступеньке.
Мы уставились на нее. Но в нашем ослеплении мы не смогли ее по-настоящему увидеть. Наша младшая дочь проскользнула в дом и побежала наверх.
Никто из нас не сказал ей ни слова и не посмотрел ей вслед.