– Зачем? – внезапно спросила Адель. Она не произнесла почти ни слова с тех пор, как пришел Дариус.
– Зачем что? – Его тон смягчился, когда он понял, что заговорила Адель. – А, зачем я хочу закончить гобелен?
Она кивнула.
Он шагнул вперед и положил руку ей на щеку, прежде чем я успела ее предупредить. Ее напряженная поза смягчилась, и она наклонила к нему голову, издав тихий вздох. Отец начал протестовать, но Дариус уже отстранился. Он опустился перед ней на колено, их глаза встретились.
– Теперь ты понимаешь? – спросил он.
Она снова кивнула.
– Все думают, что пустота – это плохо, но я знаю правду. Как и король, мои стражники и даже ты, Лиора, – бросил он через плечо. – Гобелен освободит каждого от страхов, забот и даже желаний. Когда тобой не управляют эмоции, больше не может быть боли.
– Вы ошибаетесь! – прокричала я. – Гобелен не имеет с этим ничего общего. Он – чистая боль и страдание, а не свобода.
Он вернулся ко мне, его голос был скрипучим шепотом, который могла слышать только я.
– Разве это имеет значение? Чем бы ни был этот гобелен – пустотой, печалью, тьмой, безумием, – он не это. – Он обвел рукой все вокруг.
Все это время я думала, что Дариус хочет абсолютной власти. Что поэтому он контролировал короля, поэтому крал магию у других магов. Но Маргана была права. Ему никогда не будет достаточно. А если он не мог заполнить пустоту, он решил втянуть в нее всех остальных вместе с собой.
– Да что с вами такое?! – выкрикнула я.
Дариус посмотрел мне в глаза, его лицо было непроницаемым.
– Тебе следует подготовиться к охоте. Чем дольше лусири будут на воле, тем больше людей пострадает.
Я знала, что он беспокоится только о себе. Но погоня за лусири выиграет мне время. Однажды я уже уничтожила гобелен. И, когда буду уверена, что все, кого я люблю, в безопасности, я найду способ сделать это снова.
– Завтра я вернусь с лошадьми и припасами. Мои стражники останутся здесь на ночь, на случай, если кто-нибудь задумает сбежать. Джин, ты можешь остаться, если только не хочешь вернуться в Корон вместе со мной. – Он приподнял бровь и рассмеялся над тем, что ему ответила Джин. – Приму это за отказ. Не забывай о Мине, Лиора. Она рассчитывает на тебя. – Дариус сунул руку под плащ и вытащил оттуда небольшой сверток, упакованный в бумагу. – Она попросила меня передать тебе это.
Я посмотрела ему в глаза, которые в моем свете засияли розовым золотом. Но взгляд Дариуса ничего не выдал. Я осторожно развернула сверток, боясь того, что могу там обнаружить.
Слезы обожгли мне глаза, когда я увидела, что это был высушенный цветок мака, точно такой, какие любила наша мать. Я представила Мину в каменной темнице, без света, свежего воздуха или цветов. Без меня она, возможно, больше никогда их не увидит.