– Мы должны быть осторожны. Дариусу лучше не знать про пустоты. А если он поймет, что я могу их заполнить, что прямо противоположно его желаниям…
– Он не узнает, – сказал Эвран, обнимая меня за плечи. Как бы сильно я ни радовалась его прикосновениям, я боялась, что нас увидит Дариус. Он без колебаний использовал против меня дорогих мне людей, и если он узнает, как сильно я люблю Эврана, кто знает, что он с ним сделает? Когда шорох в кустах возвестил о возвращении собак, я вынырнула из-под руки Эврана, виновато пожав плечами.
Когда вернулся Дариус, Сирил раздал нам остатки свежей еды. У нас было еще немного вяленого мяса, и я надеялась, что его хватит до завтра, когда мы сможем пополнить запасы в Крейвене – городе по другую сторону леса.
Несмотря на то, что эта ночь тоже была безлунной, я не тревожилась. В лесу было тихо, и я сомневалась, что за нами придут лусири, ведь было много другой добычи. Я думала, что днем они будут прятаться, чтобы избежать солнечного света, но пока все было иначе. Казалось, они продолжали бежать от страха – в мягкой лесной подстилке глубоко отпечатались полумесяцы их копыт. В основном они держались близко друг к другу, разделяясь, только когда этого требовала местность.
После еды мы собрали вещи и пошли к нашим лошадям, которые искали траву среди опавших листьев. Зима была не за горами.
– Не могу поверить, что он хочет, чтобы мы ехали всю ночь, – сказала я Эврану, подтягивая подпругу своей кобылы так, как меня учил Дариус. – Ты хоть немного поспал?
– Провалялся несколько часов, пока мама собирала припасы, но так и не смог заснуть. Было непривычно – все слишком мягкое, слишком яркое. – Он подошел, чтобы помочь мне сесть на лошадь. – Я больше не чувствую, что мое место в Сильване.
– Дело не в том, где твое место, – сказала я, поворачиваясь к нему. – Просто само понятие места могло измениться.
– Ты не понимаешь, Лиора. Я уже не тот человек, каким вошел в гобелен.
– Это неправда.
По его глазам пробежала тень, изменяя их цвет на серо-зеленый, и я не могла не задуматься о его магии. Он считал, что в ней есть зло, которое нужно держать подальше от других людей. Но тени не причиняют вреда, и какое может быть зло в способности находить в темноте дорогу?
К тому времени, как сквозь деревья начал пробиваться дневной свет, я чуть ли не валилась с лошади, у меня ужасно болели мышцы, их сводило судорогой. Джин, Сирил и Эвран выглядели такими же измученными, как я, но Дариус был как обычно спокойным и собранным.
Благодаря сиянию моей кожи и ночному зрению Эврана я была уверена, что мы не встретили по пути ни одной дыры, но мысль о том, что где-то в лесу может распространяться пустота, заставляла содрогаться.