— Я собирался просить у вас руки Николь… И если бы всего этого не произошло, я сумел бы добиться положения…
Он весь был в этом: деньги, положение, мучительный комплекс неполноценности, бремя, против которого он боролся всеми силами, но так неуклюже, что то и дело начинал дерзить.
— Вы рассчитывали уйти из книжной лавки Жоржа?
— А вы думаете, что я всю жизнь буду приказчиком?
— Ясно! Ясно! И вы, без сомнения, собирались переехать в Париж…
— Да, собирался.
— И делать там дела?
Эмиль Маню уловил насмешку в голосе адвоката.
— Не знаю, какие я делал бы дела, но, надеюсь, сумел бы устроиться не хуже других…
Так и есть! Ну вот он, этот болван, еще и разревелся!.. И виноват в этом Лурса, который не сумел подойти к нему по-человечески, теперь он уставился на мальчишку, и в его больших глазах читалась досада и невольная жалость.
— Я люблю Николь… Николь меня любит…
— Так я и думал, раз она принимает вас ночью в своей спальне.
Лурса не мог сдержаться. Это было сильнее его. И однако, он отлично понимал, что в представлении этого юноши он настоящее чудовище — одна уж обстановка кабинета чего стоила…
— Мы поклялись друг другу, что поженимся…
Обшарив все карманы, он вытащил носовой платок, ему удалось вытереть глаза, высморкаться, отдышаться, и тут только он решился посмотреть на Лурса.
— Как давно вы знаете Николь?
— Очень давно… Она часто приходила к нам в магазин менять книги.
— Там вы и познакомились?
— Нет… Я ведь простой приказчик!
Опять! С каким трудом он переносит свою жалкую участь.
— А потом о ней говорила мне мама… Мама к вам ходит… После смерти отца она преподает музыку и только поэтому смогла дать мне образование… Николь очень часто отменяла уроки, мама поэтому о ней и говорила. Николь в одиннадцать часов утра еще спит…
В иные минуты, как, например, сейчас, он, очевидно, был способен говорить вполне миролюбиво, откровенно.
— А в их компанию меня ввел Люска…
— Что это еще за Люска?
— Разве вы не знаете магазин его отца? Это напротив мужской школы… Там продают игрушки, шары, конфеты, удочки… А сын служит приказчиком в «Магазине стандартных цен»…
Почему упоминание мужской школы и торговца шарами заставило Лурса задуматься? В его время напротив школы не было магазина Люска; там на маленьком столике раскладывала свой товар славная женщина, тетушка Пино, торговавшая леденцами и винными ягодами…
Если бы в кабинете не сидел этот молодой человек, Лурса, возможно, подошел бы к зеркалу поглядеть на себя, потому что вдруг с удивлением почувствовал жесткую щетину, густо покрывавшую щеки и подбородок.